Сергей Шведов - Сын Чернобога

– Аскольд искал поддержки у князя Русалании Искара, – повернулся Казимир к гану Кончаку. – И, похоже, нашел понимание.

Боярин ждал от бека Карочея хулы в сторону Аскольда и особенно князя Искара, коего в Итиле терпеть не могли, но не дождался. Уважаемый бек почему-то промолчал при упоминании имени своего давнего врага.

– Расцвела ныне Русалания, – продолжал заливаться соловьем Казимир. – А Варуна того и гляди сравняется с Киевом и Итилем. Слышал я, что к Искару бегут не только из земель вятичей и радимичей, но и из Тмутаракани и иных азовских и кубанских земель. Русов ведь и в тех краях немало, не говоря уже о скифах и славянах.

И опять Карочей промолчал, словно слова боярина его нисколько не задели. А ведь бек был едва ли не самым ближним к каган-беку Жучину человеком.

– Как здоровье уважаемого Ицхака? – вежливо полюбопытствовал Казимир.

– Каган-бек еще нас с тобой переживет, сестричад, – усмехнулся Карочей.

О здоровье кагана Хануки Казимир справляться не стал. Он знал, что ближники каган-бека Ицхака Жучина на дух не переносили младшего сына покойного кагана Тургана, что ничуть не мешало уважаемому Хануке кататься как сыр в масле в своем Итиле. Каким бы могуществом ни обладал надменный сефард Жучин, а все же рода он был темного, на Руси и в Хазарии никому не известного, а Ханука – внук самого Битюса. Предков своих он мог пересчитать аж до десятого колена. Род Ашинов почитался не только тюрками, но и славянами, и даже уграми.

Или того же Аскольда взять – ну, варяг, ну, умен, а что толку? Разве ж можно его по родовитости поставить рядом с великим князем Диром, потомком самого Кия? Вот только наследников у Дира нет, что, конечно, не может не беспокоить киевскую старшину. А Аскольд и Зорица, на коих была надежда, родили только одного сына и целый ворох дочерей. Худого слова про княжича Герлава Казимир не сказал бы, но и доброго тоже. Все-таки сын пришлого варяга. Вот и зыркали киевские бояре по сторонам в надежде отыскать более родовитого правителя. Иные уже косились в сторону сыновей Искара Урса. Как ни крути, а их мать, княгиня Ляна, – внучка сразу двух князей, киевского Яромира и новгородского Гостомысла.

А с чьей кровью смешалась эта благородная кровь?! Киеву только Шатуна не хватало на великом столе. Тогда от Велесовых волхвов житья не будет. Хорошо, кудесник Даджбога Коловрат это понимает и никогда не допустит, чтобы Черный бог урсов и радимичей стал первым в землях полян. Да и хазары, надо полагать, подсуетятся, ибо нет у них врага на славянских землях лютее Искара. Как заноза засел он в теле Хазарии и мутит воду не только на Дону, но и в Приазовье, где каган и его беки уже давно чувствуют себя хозяевами.

– Злую весть привез я великому князю Диру, – прервал затянувшееся молчание бек Карочей. – Воислав Рерик высадился в Ладоге.

Боярин Казимир аж подпрыгнул на лавке от такого известия. Пришла беда откуда не ждали! Не зря, выходит, седмицу назад прихлынула в Киев воронья стая, такая многочисленная, что небо среди бела дня потемнело. Кудесник Коловрат тогда сказал – не к добру это. Да бояре и сами это поняли, не глупцы чай. Но такой беды даже боярин Казимир не ждал. Ведь по всему выходило, что сгинул тот Черный Ворон за морем, ан нет – вернулся на беду всего славянского мира. А где он, там и война – примета всем давно известная.

– Сказывают, что великий князь Гостомысл перед самой смертью повелел ближним боярам и волхвам звать на новгородский стол сына своей дочери Умилы, ясна сокола Воислава, – продолжал спокойно Карочей. – Вот он и прилетел.

– Врут поди? – с надеждой посмотрел на дядю Казимир. – Князь Гостомысл своих варяжских внуков на дух не переносил.

– Докажи теперь, – хмыкнул ган Кончак. – Званым тот Рерик явился или незваным, но волхвы за него встанут горой.

– Скоро, сестричад, Варяжский Сокол воспарит над Киевом, – зловещим шепотом пообещал Карочей. – И тогда солоно придется и вам, и нам.

– И что ты предлагаешь, уважаемый бек? – с надеждой глянул на дядю Казимир.

– Союз Хазарии и Киева против ромеев и Воислава Рерика, – спокойно отозвался Карочей. – С тем я и приехал к князьям Диру и Аскольду. Ты уж, сестричад, позаботься, чтобы наша встреча состоялась как можно быстрее.

Дурные вести, привезенные беком Карочеем, разом выбили хмель из головы загулявшего было великого князя. Ладога – это вам не Царьград, глазом моргнуть не успеешь, как варяги начнут стучаться мечами в киевские ворота. Недаром же хазары так всполошились и прислали в стольный град полян не абы кого, а бека Карочея, одного из самых близких к каган-беку Ицхаку людей.