Илья Рошаль - Долина тигров

Он метался по всей долине, стараясь поспеть всюду, но — увы! — врагов было слишком много. Вокруг гибли его соратники, помочь которым он был не в состоянии.

Прямо на груду разорванных им в клочья десятков росомах повалился огромной тигр с седой мордой — из его левого бока торчали три массивных древка. Издав ликующий визг, огромная белая росомаха вцепилась ему в горло. Тело гигантской кошки несколько раз конвульсивно изогнулось, страшные клыки лязгнули в последний раз, отхватив руку зазевавшемуся кубурху, и зверь затих навсегда.

Вот буквально в дюжине локтей от Кулла пал стройный мускулистый парень — широкое лезвие кубурхского копья, разворотив живот, вышло у него из спины. Серый кубурх торжествующе зарычал и, наклонившись, впился кривыми клыками в горло умирающего юноши.

Взревев от ярости, Кулл одним стремительным ударом раскроил череп огромной росомахе. От кубурха его отделяли сошедшиеся в смертельном поединке люди и звери, но Кулл умудрился нащупать в жиже под ногами камень. Он поднял кусок кварца размером со свой кулак и метнул его точно в цель. Заостренный обломок глубоко вонзился кубурху в левый глаз. Схватившись за изуродованное лицо, мохнатая тварь заметалась и, попав под удар лапы тигры, рухнула в грязь с развороченной грудной клеткой.

Но Кулл этого уже не видел. Мгновенно оценив обстановку, юноша пришел на помощь раненной в ногу девушке. Чем-то напоминавшая его Наари, меднокожая красавица из последних сил отмахивалась каменным топором от наседавшего на нее кубурха. Поднырнув под руку зверочеловека, в которой тот сжимал кривой тесак, Кулл страшным ударом вспорол ему живот. Не задержавшись, чтобы сказать спасибо своему спасителю, девушка, припадая на покалеченную ногу, бросилась на нового противника.

Кулл пытался пробиться к Гунуму, яростный рев которого разносился далеко окрест, но в пылу сражения никак не мог найти огромного кубурха. Наконец, покончив с очередным противником, Кулл оказался у небольшой каменной насыпи, на пару-тройку локтей поднимавшейся над грязью.

Запрыгнув на камни, атлант огляделся. Вода уже схлынула, и равнина представляла собой одну колоссальную лужу, заваленную камнями, обломками деревьев и бесчисленными мертвыми телами, подавляющее большинство которых принадлежало кубурхам.

Внимание Кулла привлекло валявшееся неподалеку, покрытое грязью, уродливое тело. Сперва ему показалось, что это невероятно изуродованная росомаха. Юноша ногой перевернул мертвую тварь и в ужасе отшатнулся. Это была вовсе не крадущаяся-в-ночи!

Воды, ворвавшиеся в пещерный город кубурхов, вынесли на свет то, что веками было сокрыто от взора небес — тело самки кубурхов. В лице ее было нечто настолько омерзительное, что Кулла чуть не вырвало. Даже смерть не смогла смягчить чудовищную порочность и нечеловеческую жестокость богохульного творения Сооха.

— Хвала Валке, что мы затопили эти пещеры! — воскликнул он.— Мир должен быть избавлен от подобной нечисти!

В этот момент молодой атлант услышал уже знакомый ему боевой клич Гунума и обернулся. Буквально на расстоянии двух бросков копья он наконец увидел своего врага.

Огромный косматый кубурх яростно размахивал здоровенным топором, сея смерть вокруг. С ужасом Кулл разглядел громоздившуюся вокруг Гунума груду человеческих тел.

Между тем вокруг своего вождя собирались остатки племени и лесные хищницы. Армия росомах, окружившая покрытого с головы до ног кровью Гунума, не подпускала к нему тигров, а за ними встали кубурхи, ощетинившись стеной копий.

Кулл раскусил замысел Гунума. Тот хотел прорваться к джунглям и уйти в запретные для тигров земли людей. Несмотря на блестяще реализованный план Кулла, зверолюдей оставалось еще вполне достаточно, чтобы вырезать племя Вадана подчистую.

Гунум взмахнул своим оружием и прямо на глазах Кулла хладнокровно снес голову молоденькой девчушке, бросившейся на него в самоубийственной атаке. Каким-то невероятным образом кубурх знал, что Кулл его сейчас видит. Поддав голову жертвы ногой, Гунум ловко перехватил ее в воздухе за волосы и, рассмеявшись, помахал этим страшным предметом Куллу.

От нечеловеческой злобы и первобытной звериной ярости, звучавших в этом смехе, по спине атланта пробежали мурашки. Кровавая ярость застила глаза Кулла, душу его переполнила лютая ненависть. Взревев так, что испуганное эхо заметалась между горными вершинами, атлант бросился к Гунуму.