Мара Полынь: Технология колдовства

— Тссс, не кричи на улице, заходи, — Шутур посторонился и открыл дверь шире. — Малый Молот уже приехал, будем решать, что делать.

Блейк повёл плечами, пытаясь унять чесотку, преследовавшую его уже третий день. 'Сегодня не забыть сходить к Лампе', - поставил он себе зарубку в мыслях, — 'Вдруг меня чем-то травят, а я ни сном, ни духом'. Лампирис, за глаза же просто Лампа, был семейным лекарем Нуаро, династии Тёмных Властелинов Гахеланса, на протяжении многих лет. Блейк Нуаро, нынешний правитель, был уже третьим Властелином, что пользовался услугами Лампы. Не сказать, чтобы члены его семьи жили мало, просто Лампа жил слишком долго. По любым меркам ему было давно пора на свалку, но нет же, каждый день старичок выползал на балкон своей башни погреться в лучах горного солнца. Он давно не участвовал в дворцовых интригах, но в хворях разбирался лучше всех.

На пороге беззвучно возник Мартин.

— Экипаж подан, сэр.

Блейк лишь кивнул и направился к выходу. Чёртов глава гномьего совета. Не хочет вылезать из своей норы. Конечно, с одной стороны, такая поездка прибавит Блейку симпатий среди простого люда, ведь не каждый день глава государства посещает шахтёрские посёлки. С другой стороны, устроить засаду посреди нигде в горах намного проще, чем в родовом замке.

— Вы не очень хорошо выглядите, сэр, — подал голос Мартин.

— Плохо спалось.

Секретарь промолчал, но это молчание было настолько полно скептицизма, что Блейку пришлось раздражённо добавить:

— Ладно, ладно. Когда вернёмся, покажусь Лампе.

Гномий городок встретил их грязью и не успевшим стаять серым рыхлым снегом. После недолгих блужданий, процессия выехала к самой высокой постройке — зданию совета. Встречающие уже собрались перед крыльцом. Впереди всех стоял огромный (по гномьим меркам) гном с большой чёрной бордой — глава гномьего совета, Дершель, он же Большой Молот гахеланского клана безземельников. Его Темнейшество вышел из экипажа и сразу же чуть не угодил в лужу, что окончательно испортило его и так не очень радужное настроение. Не по-весеннему жаркое солнце сразу же начало припекать сквозь чёрные одежды. Блейк прищурился и мельком посмотрел на небо: ни одного облачка до самых дальних верхушек гор. Значит, уже недалеко его самая нелюбимая пора года: лето. Летом всегда жарко, потно и душно. Под летним солнцем его бледная кожа всегда краснеет не в состоянии нормально загореть, а голову напекает так, что впору вешаться. В это время Блейк всегда жалел, что по статусу Тёмным Властелинам положено ходить во всём чёрном, потому что чёрная шляпа от солнца не спасала, а если её снять, то волосы ведь тоже чёрные. И ездить верхом под зонтом — удовольствие ещё более странное, чем Тёмному Властелину одеваться в белые одежды. 'Плевать на всё', - подумал Блейк. — 'В этом году хожу в белом'.

— Мы приветствуем тебя, о, Тёмный Властелин! — Дершель поклонился. — Добро пожаловать в нашу скромную обитель. Прошу, проходите.

Горница оказалась светлой и уютной. Вопреки всем слухам, гномы любили свет и предпочитали селиться поближе к поверхности, если что-то мешало построить нормальные здания на открытом воздухе. Внутри горы оставались только сезонные рабочие, которым было дорого подниматься наверх в конце каждой смены и спускаться вниз в начале.

Блейк сел во главе стола, на почётном месте. Сурово окинул взглядом всех присутствующих. Чем хорошо быть Тёмным Властелином — никто никогда не ждёт от тебя ничего хорошего, а плохое воспринимает, как должное.

— Дершель, объяснись. Почему вы обижаете моих людей?

Даже такой тёртый калач, как глава гномьего совета, не ожидал такой прыти от человеческого правителя.

— Прошу прощения, Ваше Темнейшество, — наконец, после паузы произнёс он. — Не могли бы вы уточнить, что конкретно имеете ввиду?

— Я всё перечислять не буду, додумаешь сам. Угрозы шахтёрам, петиции, падение качества оружия, поставляемого в королевскую казну… Каждого пункта в отдельности достаточно, чтобы дать вам хорошего пинка под зад.

По комнате пробежались еле слышные шепотки: присутствующие гномы шаркали, кашляли в бороды, тихо переговаривались.

— Вы не посмеете, — не очень уверено возразил Дершель после паузы.

— И что же, по-твоему, должно меня остановить?

— Вы не бросите на произвол судьбы наших женщин и детей…

— А ты, лишая МОИХ людей работы, не бросаешь на произвол МОИХ женщин и детей?

Дершель замешкался, пытаясь придумать достойный ответ, но Блейк уже продолжил: