Юлия Латынина - Сто полей

– Ученый, – зарычал араван, втаскивая землянина обратно в кресло, – ученый? А оружие откуда?

– Какое оружие?

– Весь корабль набит оружием… был набит.

– Что значит был? – ужаснулся Бредшо.

– Неужели ты думаешь, идиот, что я оставил его в корабле?

Бредшо застонал, – не столько от боли, сколько от ужаса. Он живо себе представил, что произойдет, если груз оружия для повстанцев Эркона попадается в руки аравана Баршарга и его армии варваров. Ну, положим, с мезонными ракетометами они без инструкторов не разберутся, но вот автоматы и шлаеры…

– Там не все – оружие, – начал Бредшо.

– Все! Просто в белых контейнерах – ручное оружие, а эти, такие желтенькие, с красной полосой… Я даже могу сказать, что это такое – это ракеты.

Бредшо был поражен.

– Как вы догадались?

Баршарг махнул рукой.

– Мы часто используем ракеты для фейерверков. А двенадцать лет назад, воюя с повстанцами, ваш знакомец Арфарра предложил употребить ракеты с железными наконечниками для войны. Сделали двадцать ракет и выстрелили. Ракеты упали среди вражеского лагеря, воткнулись носами в землю. Было много шуму и мало вреда.

Баршарг помолчал и добавил:

– Конечно, у ваших ракет носы не из железа. Я так понял, что они даже думать умеют.

– Вам не справиться с ними без меня, – сказал Бредшо.

– Несомненно, – усмехнулся Баршарг, – и вы мне дадите все необходимые инструкции.

И вновь помахал лазером перед носом связанного Бредшо.

– Так как устроена эта штука?

– Господи! Да не знаю!

– Ученый, а не знаешь? Хороши же у вас ученые!

Бредшо сглотнул.

– Я вытащу из вас каждую техническую подробность, – сказал Баршарг, – изо всех семерых. По отдельности. Берегитесь, если чего-нибудь не совпадет. Вы горько пожалеете о том, что недоучили в школе физику. Так как устроена эта штука?

К изумлению Бредшо, араван Баршарг действительно неплохо разбирался в математике. Бредшо время от времени пытался уйти в сторону, и араван сейчас же тихо и неторопливо поправлял:

– Так вы говорите, – оператор этот – фактически полная энергия системы…

Где-то в середине беседы Баршарг подошел к Бредшо и ослабил наручники, чтоб тот смог рисовать, – этот человек был не так опасен, как представлялось Баршаргу.

За окном понемногу светало. «Вскоре, – думал Баршарг, – у меня будет управа и на храм… Да! – долго мы, однако, еще не полетим к звездам.»

Бредшо, запрокинув горло, жадно пил воду прямо из горлышка кувшина, капая на чертежи. Баршарг отодвинул чертежи и грустно заметил:

– Если бы боги позволили мне родиться в вашем мире, я бы не мог позволить себе быть столь нелюбопытным к мирозданию. Впрочем, вы, может быть, притворяетесь, – или врете…

– Я не вру! Мне кажется, у вас есть все основания быть довольным…

– Врете… Жаль, что вы не пробыли подольше в империи. Вы бы знали о моей репутации и врали гораздо меньше.

– Я знаю о вашей репутации, – неожиданно сказал Бредшо. – Я знаю, что вы роздали государственные земли и защитили права частного собственника, и я знаю, что вы уничтожили в Варнарайне систему самодержавного правления.

Баршарг улыбнулся, как змея улыбается кролику.

– Уважаемый чужестранец, – сказал он, – я пригласил вас сюда не в качестве советника по будущей политике Варнарайна.

– И все-таки вам придется выслушать именно политические советы. Рано или поздно за нами прилетят, и вам, может быть, небезынтересно, как вам надо вести себя в Варнарайне, чтобы получить поддержку свободного и демократического государства.

– Свободного и демократического государства? – повторил Баршарг с непередаваемой издевкой. – Как вы это докажете?

– Вы никогда не задумывались, араван, что, если бы вы были свободным государством, вы бы узнали о квантовой механике не от меня, а от учителя в школе?

Брови императорского чиновника изумленно выгнулись.

– Я плохо знаю историю вашей техники, – сказал Бредшо, – но кое-что я знаю, потому что мне то и дело хвастались вашими достижениями… Пятьсот лет назад ученые преподнесли государю Анаю замечательную игрушку, которая вертелась силою пара. Если бы эти ученые думали не о том, как услужить государю, а о том, как увеличить производительность промышленности, они бы сделали вместо красивой игрушки двигатель, работающий от силы пара. Но вам не нужно было двигателя, потому что, насколько я понимаю, общее количество и списки вещей, производимых в цехах, строго регламентированы, и превысить производительность означает впасть в непозволительную роскошь и насмеяться над властью регламентирующего чиновника.