Ольга Денисова - За Калинов мост

- Ну? - спросил он. - И что теперь?

Маринка ничего не ответила, встала и пошла прочь.

- Эй! - крикнул Игорь. - Погоди…

Сон. Сон и морок. Ее фигура растаяла в воздухе, а его голова налилась тяжестью и сама собой склонилась на траву. Оберег. Надо немедленно уколоть себя медвежьим когтем… Он протянул руку к свитеру, но она безвольно упала вниз.

Игорь поплыл в тяжелом тусклом забытье, мучительно стараясь проснуться. Он слышал сквозь сон ржание Сивки и чьи-то тяжелые шаги. Он чувствовал, как его обыскивают, но не мог шевельнуться. Он понимал, что происходит: у него забирают перелет-траву, он никогда не сможет выйти отсюда и увести с собой Маринку. Но отчаянье не помогло открыть глаз: тяжелые веки не слушались приказов, и никакое усилие воли не могло заставить их подняться.

А потом его трясли чьи-то руки и даже раза два хлестнули по щекам. Нет, он не мог проснуться. И только когда острый коготь впился в плечо, глаза распахнулись сами собой.

- Медвежье Ухо! Что ты тут делаешь? Ты же мне обещал!

Маринка. Это была настоящая Маринка. В свадебном платье, а не в том, в котором он видел ее в последний раз. И на голове ее жемчугом горел венец в форме короны. Самая красивая девушка на свете. На этом и на том.

Он сел и огляделся. Рукав был пуст, и Сивки нигде не было видно.

- Я ничего не обещал, - ответил он, спросонья плохо понимая, что произошло.

- Игорь… - она осторожно ощупала его плечи и спину. - Игорь, милый… Что она с тобой сделала, чтобы отправить сюда?

- Ничего. Она меня парила в бане… и заставила есть какую-то дрянь…

Маринка обняла его и положила голову ему на грудь. Это была настоящая Маринка, потому что сердце забилось громче и захотелось прижать ее к себе еще сильней.

- Моя Маринка… - шепнул он, потихоньку соображая, что случилось.

- Ты самый смелый, Медвежье Ухо. Я так боялась, что ты сюда придешь… Я же знала, что ты на все согласишься, потому что ты самый отважный, потому что ты настоящий индеец.

Игорь вспомнил, как чуть не разревелся от страха, и усмехнулся про себя. Самый отважный, ничего не скажешь… Зато у него есть настоящий индейский лук, что, несомненно, роднит с настоящим индейцем. И тут реальность, случайно выплывшая из сонного марева, ударила по голове изо всех сил. Что толку в том, что он нашел ее? Если теперь они не смогут выйти отсюда! Что толку было идти сюда, и надеяться, и бояться? Он уснул, он проспал все на свете!

- У меня украли травку и свели коня, - он на всякий случай отвернул левый рукав, чтобы удостовериться в том, что перелет-травы там на самом деле нет.

Она побледнела, поймала его за руку и посмотрела в лицо:

- Это что? Что?

Он даже не понял, почему она так испугалась, и думал, что она говорит о травке в рукаве.

- Ничего. Теперь ничего, - угрюмо ответил он, опустив голову.

- Где палец? Она изуродовала тебе руку!

Игорь успел забыть об этом, улыбнулся и погладил ее по голове:

- Это было совсем не страшно, честное слово. Он у меня в кармане. Ты слышала? У меня украли травку, а это куда страшней. И если ты предложишь мне остаться здесь навсегда, то мне придется стрелять в тебя из лука.

- Почему?

- Потому что ты - четвертая Маринка, которая попадается мне на пути. И все они предлагали мне тут остаться.

- Нет, остаться я тебе не предложу, я не хочу, чтобы в меня стреляли из лука. Погоди, - Маринка вдруг задумалась, - ты хочешь сказать, что мы не сможем отсюда выбраться? Никогда?

- Если не найдем того, кто украл травку, наверное, не сможем… - пробормотал Игорь и снова опустил голову. Чем он думал, когда пил эту воду? Где были его глаза?

- Я думаю, он уже на Калиновом мосту… - печально сказала Маринка, - почти все, кто сюда попал, в первые дни хотят вернуться. А некоторые годами сидят на берегу и ждут, когда их заберут отсюда. Ты и представить себе не можешь, как мне повезло. Если кто-нибудь узнает, что ты живой и пришел за мной, меня разорвут на клочки от зависти, а тебя - в надежде занять мое место.

- Ну, пока нам это не грозит. Травки-то у нас нет. И наверное, ты права - она уже перенесла нового хозяина на ту сторону…

Игорь сжал губы, еще не вполне понимая, насколько страшно то, что произошло, не желая этого понимать.

- Погоди! Давай посмотрим, где она! У меня же есть блюдечко, Авдотья Кузьминична дала мне его с собой. Вот, смотри, и гребешок, который ты мне подарил… - Маринка вытащила непонятно откуда блюдце с серебряной амальгамой и костяной гребень. - Как хорошо, что ты за мной пришел, Медвежье Ухо… Я думала, этот гребешок - единственное, что мне от тебя осталось… Я думала, больше никогда тебя не увижу…