Елена Белова - Сердце Феникса. Новая реальность.

Что происходит?

Набережная, устланная телами. По цветным плиткам небрежно проходит вервольф, брезгливо фыркая, переворачивает тела, собирает украшения — серьги, кольца, цепочки… В небе кружит дракон. Совершенно открыто.

Что это?! Этого же не может быть. На Земле — не может быть.

Черный дым и невыносимый жар, в котором тает Эйфелева башня. По кипящему асфальту пробегают саламандры…

Это Земля. Земля. Но что случилось? А Свод? А Стражи? Почему мы ничего не делаем? Как мы это допустили?

И… что это? Взгляд выхватил знакомые купола, украшенные странным знаменем: меч и корона, заслонившие солнце. Купола Свода на Земле? В Севастополе?!

Что-то произошло. Дим стиснул кулаки при виде новых знаков беды: вампирши на экране телевизора… объявлений о продаже людей на ингредиенты… серокожих демонов неизвестного вида.

Что-то случилось. Кто это сделал?

Я.

— Так ты считаешь, что твои… хм, сестры просто хулиганили? Нападали не всерьез?

— Ага, — Лина перемывала уцелевшие после налета чашки, параллельно любуясь «уборкой по-чародейски». Леш уже распихал по крючкам сковородки, с ювелирной точностью отправил по местам подносы и ножи. Полотенца без раздумий были отправлены в стиральную машину, а вилки-ложки после помывки были уложены по своим «гнездышкам». Сейчас молодой чародей занимался черепками, без всякой волшебной силы сметая их веничком на совок. Может, кому-то и покажется, что это не так уж интересно, но… ничего они не понимают. Быть рядом с тем, кого ты любишь, пережить рядом с ним смертельную опасность, драться за свою жизнь плечом к плечу — это здорово, да. Но быть рядом со своим мужчиной и спокойно заниматься хозяйственными делами, это… может, для вас, избалованные люди, это обычная проза жизни. Но Лине за ее не такую уж долгую жизнь экзотики хватило по уши, и сейчас она наслаждалась каждым мигом этого почти семейного покоя. Видеть, как он неторопливо и спокойно помогает навести уют — было в этом что-то необыкновенно близкое, личное. Восхитительное. Так, о чем это я? Лина попинала свою память и выудила из нее тему разговора. Ага. — Нападали бы всерьез — запаслись бы ангельскими стрелками. Такая смесь, парализующая. Вдохнешь — и даже телекинез не поможет. Так что они просто… да, похулиганили.

Секундная пауза — и быстрая летучая улыбка:

— А знаешь, они мне нравятся.

— Да? — девушка изогнула бровь в показной ревности. — Больше меня?

— Погоди. — юноша поднял голову. Улыбка застыла. — Что-то не так.

— Что? — Лина торопливо отставила очередную чашку. — Что такое?

Леша шатнуло. Феникс увидела, как его лицо заливает бледностью, точно мелом…

— Что-то с Димом, я скоро!

— Что происходит? Что с ним? Даниэль! Лаура!

— Он… тает?

— Осторожнее! — Координатор инстинктивно формировал энергощит, прикрыть ребят. Будущих Стражей, свою надежду, которую они так опрометчиво подставили под удар в попытке обрести контроль над барьером.

Вот и обрели… Лаура отчаянно сжимает ладонь молодого Соловьева, будущего — теперь это очевидно — основателя барьера. Будущего… если сегодня им удастся удержать его. Уберечь от последствий их необдуманного, торопливого, глупого вмешательства…

А барьер слепит глаза дикой мешаниной цветов. Он наконец получил подпитку. Сильную подпитку… только какова цена? Нужна энергия! Нужны… Стражи и Координаторы — восполнить потерю жизненной энергии, возместить Соловьеву то, что сейчас тянет из него барьер… Даниэль зовет всех. до кого может дотянуться. Светлана. Нинне! Савел! Даихи! Сюда!

— Пропустите! — какой-то вихрь врывается на крохотную площадку, в клочья разрывая энергощит. Падает на колени.

— Дим, держись!

И все замирает…

Сначала Дим ощутил его как глоток воздуха. Словно его отпустило что-то невидимое, но очень тяжелое. Потом — как тепло на плече. Знакомое, с детства привычное. Лёшка… А потом пришел страх. Когда он увидел, как на Лешку смотрит этот.

Не я, не я…

Это не я.

У этого нет моего шрама на виске. Нет парного браслета, которыми они с Лешкой поменялись на прошлый новый год. И глаза. Эти глаза — будто пеплом припорошенные. Полные такой тоски и такой усталости, что трудно представить, не то что вынести.

Это не я. То, что у него мое лицо, ничего не значит. Это не я.

И он смотрит на Лешку!

Дим инстинктивно сдвигается в сторону, заслонить собой, прикрыть. Пытается… Лешка упрям. И он не понимает. Или…

— Ты… — шепчут знакомые губы. — Значит, все не напрасно.