Андрей Денисенко - Ненавижу колдунов!

Некоторое время я просто лежал неподвижно. Здорово болела челюсть, во рту стоял противный привкус крови. Язык, кажется, на месте… повезло. Долбануло так – только зубы клацнули. Правой рукой я осторожно подвигал челюсть и тут же открыл глаза. Ведь мои руки… Руки свободны!

Расколотая колода валялась чуть в стороне. Я, что ли, ее так? В воздухе медленно оседала пыль. И где тюремщики?

Чье-то лицо мелькнуло в зарешеченном окошке. Глаза зыркнули туда-сюда.

– Эй, ты! Живой? Засов отодвинь!

Озираясь, я приподнялся на руках, кое-как встал на четвереньки. Сквозь решетки ко мне тянулись корявые грязные руки. Больно-то так… и глаза красным затмевает. Лбом приложился, что ли?

– Открывай скорее!.. Великими богами заклинаю…

Голоса доносились со всех сторон. Я помотал головой, разгоняя туман. Ничего, она у меня крепкая. Что ей сделается, одно слово – кость…

– Открывай, открывай!

Многоголосое хрипящее эхо разносилось по коридору. Я наконец поднялся, с трудом удерживаясь на подгибающихся ногах. Мерзко пахло горелым мясом.

Каменный пол был залит кровью. Тот парень, что был прикован к деревянному щиту… словом, от него ничего не осталось. Кровавые ошметки валялись вперемешку с деревянными щепками. Желтомордому Пенди и Рекрилку повезло больше: их тела остались почти целыми. Правда, голова Рекрилка, странно сплющенная, торчала между обвалившимися плитами свода, но почему не шевелится Желтомордый, я поначалу даже не понял.

Все оказалось просто. Под общий рев я перевернул его. Из груди Желтомордого торчал медленно остывающий стальной прут, тот самый, который он собирался воткнуть в меня. Завидев это, за решетками торжествующе завыли. Я ухмыльнулся. И правда, поучительно. Боги любят пошутить.

Я сделал осторожный шаг, подвигал руками. Вроде все кости целы. Через решетки ко мне уже тянулись, норовя уцепить и подволочь поближе. Распахнутые в вопле рты, безумные глаза, бледные болезненные лица. Те, кому не повезло. Потому что я не собирался никого выпускать. Кто я такой, чтобы решать? Волей случая в нужный момент я оказался снаружи, а воры, убийцы и насильники остались взаперти. Это судьба.

Впрочем, одного вора я все-таки собирался прихватить с собой.

Книжник стоял у решетки молча, словно ждал.

– Выходи.

Книжник не шевельнулся, только втянул голову в плечи.

– Пошли, Дартч, некогда церемониться.

– А как же остальные? Мы не можем уйти вот так…

– Можем. Они воры и убийцы. Я ведь не судья, Дартч, и не перст судьбы.

– Но меня же ты освободил!

Я подумал, пожал плечами.

– Ты безобидный, нечего тебе здесь гнить. Пошли. – Я схватил Книжника за шиворот и выволок из камеры.

За запертыми дверями завыли еще сильнее. Кто-то исступленно бился о дверь головой, чьи-то скрюченные пальцы яростно трясли решетки. Я старался не смотреть на перекошенные лица. Чего себя зря мучить.

– Открой! Ну открой же! А-а-а!..

Когда они поняли, что я не собираюсь никого выпускать, вопли изменились. Хрипящие глотки исторгали проклятия, кто-то истерично рыдал, кто-то богохульствовал.

Книжник остановился, дико озираясь. Чей-то ловкий плевок стекал по его щеке, но он даже не заметил. Я с досадой толкнул его к пролому, сам подобрал меч Рекрилка. Дерьмовый клинок, и сталь плохая, но на первое время сойдет.

– Рист, это же люди! Их же… казнят, наверное… А мы просто уйдем?

Голос Книжника утонул в общем вое. Я сделал вид, что не расслышал. Конечно, уйдем. Еще неизвестно, кому больше повезло. Взаперти, может, и надежнее получится. С некоторым удивлением я поймал себя на мысли, что Дартч ничего не знает ни о смерти Царицы Ветров, ни о демонах на улицах. Два месяца в тюрьме, никаких новостей, ешь да спи. Неприятный будет ему сюрприз.

– Подожди. – Склонившись над Желтомордым, я торопливо обшарил его карманы. Несколько серебряных монет, крохотный кинжал в позолоченных ножнах. Красивая игрушка для богатых дам. Спер где-нибудь, скотина… Добавив к этому обглоданную зачерствевшую краюху хлеба, я остался доволен. Оружие и монеты всегда нужны, а хлеб и обглоданный сойдет, я не из брезгливых. Книжник поморщился, но промолчал. Так он, дурак, и крысу лопать отказался.

– Бери нож. Я тебе не сказал… в городе неприятности. Большие. Царицу Ветров прикончили… и все такое.

Подействовало. Книжник оторвался от душевных терзаний и потрясенно воззрился на меня.

– Я как-то не сообразил рассказать, извини. Сам увидишь. И это… осторожней. Там по улицам всякая дрянь бегает. Типа демоны. Так что нож далеко не убирай.