Юлия Галанина Array: Мельин и другие места

Начертив линии, маг достал кожаный мешочек с белым кварцевым песком и принялся насыпать поверх линий тонкие песчаные полоски.

В углах он укрепил глиняные чашечки, наполненные застывшим козьим жиром, крохотные змейки фитилей высовывались из них обугленными головками.

Окружив фигуру кольцом из обыкновенной пеньковой верёвки, Кутул зажёг светильники.

Крохотные, неровные огоньки больше чадили, чем освещали.

Кутул погасил все иные источники света и в полумраке зазвучали первые строки заклятья.

Тело поднялось над столом, медленно переместилось в воздухе, застыло над вычерченной магом фигурой.

Голос Кутула стал глуше, временами слова заклятия превращались в угрожающее рычание, временами — в угрюмый вой.

Исчезали швы на перекроенном теле, затягивались шрамы. Обескровленная, бледно-синюшная плоть розовела, становилась живой.

Теперь, почти касаясь чадящих огоньком, над линиями и плошками парил почти нормальный, почти живой человек.

Кутул угрожающе взвыл — и созданное им существо начало вращаться, на ходу видоизменяясь, перекидываясь из человеческого естества в волчье.

Голос мага замедлил свой полувой-полунапев — в воздухе парил матерый дохлый волк.

Новая цепочка слов — волк снова обернулся человеком.

Потом снова волком.

Кутул замолчал в разумье, принял решение — и снова заставил человеческое тело принять волчье обличье.

— Чтобы голоса не подавал, не жаловался, — буркнул он сам себе под нос и, обойдя все плошки, подсыпал в них едкий зелёный порошок.

Пламя затрещало, застреляло искрами, взметнулся резко пахнущий дым, окутал висящего волка. Зверь дернулся всем телом и шумно вздохнул.

— Тихо, тихо, — сказал Кутул, ногой отшвыривая один светильник.

Тут же воздух перестал быть опорой для зверя и он рухнул вниз, на подставленные руки мага.

Приняв тяжелую тушу, Кутул лишь крякнул и понёс нового оборотня в клетку.

В соседнем подвале колдовала Лив.

Перед ней на столе громоздилась обычная, по виду болотная кочка, покрытая пожухлой травой.

Лив, в скромном платье, в сером платке и фартуке от шеи до пят, похожая сейчас на добропорядочную селянку, водила над кочкой ладонями, не касаясь даже сухих травинок и сосредоточенно прислушивалась.

Потом взяла тонкий узкий нож и принялась взрезать макушку кочки по окружности. На лбу у чародейки выступили бисеринки пота, видимо кочка скрывала внутри себя нечто такое, что нельзя было тревожить.

Наконец нож вернулся к той точке, от которой началось его движение.

Лив вынула его, снова что-то прикинула и, поддев кончиком ножа, откинула срезанную макушку, словно крышку ларца.

И разочарованно скривилась.

Внутри была зола, сплошная зола, в которой поблескивали золотые пружинки и шарики.

— И это прокалённое… — вздохнула она. — Двенадцать гнёзд проверили — и всё впустую. Дохлое это дело, Нерг, что бы там твой магистр не говорил.

Юный Нерг сидел напротив и внимательно следил за действиями чародейки.

— Но, может быть, ещё не всё потеряно? — робко спросил он.

— Тут видна работа мастера, — Лив брезгливо потыкала деревянной палочкой в пружинки. — Если уж зачищал, то полностью. Убирай.

Нерг водрузил обратно срезанную макушку, перенёс кочку со стола на пол, к таким же обезглавленным.

— А давайте, госпожа Лив, вот эту попробуем — принёс он с длинного дощатого стелажа ещё один ощетинившийся травинками бугорок. — Я её на краю болота нашёл.

— Давай, — безразлично согласилась Лив. — Только я сначала передохну.

Она повела рукой — на столе возник поднос с дымящимся кофейником, вазочка с сахарным печеньем и две чашки.

— Кофейку будешь?

Нерг робко кивнул.

Лив небрежно плеснула себе в чашку кофе, затем ему. Сделала глоток и захрустела печеньицем.

— Одно утешает… — задумчиво сказала она, — что злючка Солей сейчас в худшем положении, возится с вислюгами, а от них такие цыпки на руках и бородавки по всему телу появляются, что не сразу и сведёшь. Особенно, ежели в срамном месте вскочит. Помнится, был у меня жуткий роман, а тут, как на грех, заказ по вислюгам подвернулся. Пришлось решать — либо любовника потерять, либо денег кучу. Вразг не пожелаешь такого выбора.

Нерг, сжавшись, сидел весь пунцовый и смотрел строго в чашку.

— А-а, всё равно Солей терять нечего, так что бородавки ей личную жизнь не загубят… — закончила рассказ и опустошила чашечку Лив. — Так где твоя необычная кочка?