Ринат Таштабанов: Эвиал

А все-таки это смешно — смотреть, как существа, изо всех сил не желающие допустить гибель своего мира, сами ее готовят, украшая помещение и… слава всем истинным Силам — пока не приглашают гостей. Правда, те приходят сами… хорошо, что не все. Хорошо.

Когда закрываешь глаза, легче увидеть мир. И не важно, насколько осмысленно, больно и глупо то, что в нем твориться. Мир, на бой за который я уже согласилась. И не время, да и нельзя, искать другие варианты. Хотя… Очень хотелось бы, в самом деле, взять Сиррина и Зенду, Аххи и Уккарона, даже Шаадана — и уйти, оставив их играть и умирать самостоятельно. В самом деле, вот он, искус…

Но его голос привычно врывается в сознание, и сил думать о чем-то кроме просто не остается. Его голос — это ответ на четыре пятых вопросов и сомнений. А то, что осталось… что ж, пусть остается. Даже такие вещи иногда спасают жизнь.

Я жду. Сказанного и не сказанного достаточно для удара. Если мне повезет, вязь слов превратиться в плеть. И тогда, когда он будет убивать меня, может быть, кто-то успеет убить его.

— Дарра, — голос Аххи тих и грустен. — Эх, Дарра… Вот ведь оно как…

— Что у тебя случилось? — спрашиваю я.

— То же, что и всегда, — качает он головой. — Нет, ну нельзя же так, нельзя и все тут!

— Нельзя, — соглашаюсь я не спросив, с чем именно.

— То-то и оно… — сердито вздыхает он и садиться рядом. Серый дым из старой, надбитой трубки вплетается в небо, и какое-то время Аххи зачаровано наблюдает за его полетом, а потом продолжает. — Дети, право слово. Взрослые любители глупых сказок. Придумали себе Апостола, понимаешь, нафаршировали его своей верой, страхами и прочей гадостью…

— Ты ведь знаешь, что Анналы — это не сказка.

— Ну и что с того? Нет, ты мне скажи! Они же… дураки эти и в самом деле слепят из него самого что ни на есть апостолообразного Разрушителя, чтоб им всем…

— Разница между слепить и увидеть…

— Знаю, не велика. Но… они же просто заставят его таким стать, они… Они не оставят ему и намека на возможность другого выхода из ситуации, понимаешь?

— Понимаю, — соглашаюсь я. — Вот только плохой из него выйдет Разрушитель.

— Плохой, хороший… К чему все это? С такими вещами не играют, а они…

— Они верят, Аххи.

— Верят…Не будем об этом, Дарра.

— Не будем. Как дела на Железном хребте?

— Идут, — не сдерживает он улыбки. — Со мной, как и без меня…

— Они сами не знают, сколько построили на твоей Силе.

— Построили, Дарра. Уже.

— Не грусти. Зачем? Если это будет бой, пусть и последний, он должен быть красив и весел.

— Ты всегда умела утешать… Но знаешь что? Я вот все боюсь, а что, если его не будет?

— То есть?

— Вместо того, чтобы ломать Границы, он просто подождет, периодически постоянно подсовывая очередную гадость. А они в это время весело друг друга перебьют.

— Ты… несколько преувеличиваешь свойственную им склонность к суициду, — улыбнулась я. — Да и гадости скорее сплотят, чем наоборот.

— Ага, как же… Дарра, они слушают, это факт. Но знала бы ты разницу между тем, что они слушают, и тем, что слышат! Про понимают я вообще молчу…

— Из тебя вышел бы прекрасный правитель, Аххи.

— И паршивый бог. Знаю.

— Нет, я не то хотела сказать… Ты не обижаешься на меня?

— За что?

— За то, что я отдала ключ Сиррину.

— Дарра, я не собираюсь уходить. Да и он ведь тоже не ушел.

— Тогда зачем же просил? Ведь не мог не знать, чего стоит такая игрушка…

— Не знаю. Спроси его. Или просто подожди и посмотри, что будет.

— Мерзкий совет.

— Какой есть.

— Зачем ты пришел, Аххи? Ведь не просто же поговорить?

— И это тоже. Но… ты права.

— Тогда…

— Я пришел одолжить у тебя Силу.

— Аххи, мне нечего отдавать.

— Ты же наскребла на ключ для Сиррина.

— Вот ты о чем… — Зенда. Теперь он. Кажется, скоро пора ждать Шаадана. Или он не унизиться? До чего же обидно… — Я еще долго буду расплачиваться за этот подарок. И поэтому вдвойне обидно, что он остался невостребованным.

— Дарра, ты единственная, кто еще более ли менее что-то может. Ну что тебе стоит…

Да уж, действительно, что? Еще пару десятков идиотов, которых я даже не убью своими руками — а просто помогу? Глотать каждую каплю, так или иначе попадающую на дороги? Почему бы и нет? Или… почему бы и да?

— Зачем?

— Дарра, каждый хочет жить.

— Несомненно. Но ведь жил же ты как-то без моей Силы. А это не товар, и ты должен знать. Что могла, то дала, просить же большего… Зачем тебе моя Сила, Аххи?