Я непонимающе взглянул на Демона.
— А почему он ее не…
— Это исключено, Соня католичка. Очень серьезно относится к душе, каждый уик-энд ходит в церковь и делает щедрые пожертвования этим и без того сытым котам.
— Странное сочетание — церковь и кровавый спорт.
— Люди вообще странные, Майк Норман, — хмыкнул Демон. — Видел бы ты ее эдак полвека назад — какая была сеньорита! Монти иногда демонстрирует отменный вкус… Знаешь, мы с ним были влюблены в нее по уши. Даже однажды чуть не подрались, пока Монти не понял, что девушек много, а Соня Кортес, деловой партнер, — одна. Притом она уже тогда была религиозна, и у нас не было шансов. Смотри, смотри!
Я выглянул из-за штор. Соня все еще была на арене, а перед ней стоял какой-то парень, который выглядел так, будто полз милю под пыльными декорациями.
— Как ты сюда попал? — спросила Соня.
— Я хочу участвовать в шоу! — В руках он сжимал меч то ли Боксера, то ли Ирландца. — Вы должны внести меня в список.
— Я тебе, мальчик, ничего не должна. Ты проник сюда незаконно, и если я позову охрану, они порвут тебя на части. Уже полночь. Ты выбрал неподходящее время.
«Полночь», — отдалось эхом во всем моем теле.
— Тем более что все списки уже составлены и утверждены самим Монтерросом.
— Я умею драться! — сказал он. — Я докажу вам это! Дайте мне соперника.
Соня покачала головой и легким движением подняла с песка второй меч.
— Я даю тебе последний шанс.
В это время он махнул мечом, но Соня с легкостью отразила удар. Я наблюдал за ней с восхищением. Она двигалась ловко и невесомо, в основном отбиваясь, будто не хотела его ранить. С него уже в три ручья лил пот, но он не останавливался — им двигала все нарастающая злость. Внезапно Соня четким молниеносным движением выбила у него меч, и он улетел далеко за пределы арены.
— Ну что, сынок? — приостановилась Соня. — Если старуха загоняла тебя до изнеможения, то что будет, когда ты встретишь настоящего противника? Выход там.
Она повернулась, показывая, и вдруг он выхватил пистолет:
— Стерва старая!!!
Это была доля секунды. Я даже не заметил, когда Соня отсекла его голову, оставив срез, который вызвал бы одобрение у самого доктора де Гильотена. Кровь яркими струями забила из разделенных артерий, а голова покатилась под железные канделябры.
Все слишком быстро… Демон позади меня резко втянул сквозь зубы воздух с коротким свистом. А потом была темнота, но не обморок, потому что я слышал звуки. Раз — тело тяжело упало на песок. Два…
— Щенок, — громко сказала Соня Кортес.
Нет, я не потерял сознание, иначе не мог бы все это слышать. Просто Демон закрыл мне глаза, на мгновение раньше, чем я сам бы зажмурился. Логичнее было закрыть рот, но он откуда-то знал, что я все равно не смогу заорать, даже если сильно захочу.
Через несколько секунд я медленно убрал его ладонь с лица. Соня ушла, и над трупом возились Боксер и Ирландец. Мне даже знать не хотелось, что они там делают.
— Хватит? — шепнул Демон мне на ухо.
Я кивнул, все еще без голоса.
Он почти на весу выволок меня вниз, в холл, и там толкнул к фонтанчику. Я сделал пару жадных глотков, борясь с тошнотой, потом ополоснул лицо и остановился, упираясь руками, не в силах отойти.
— Крови боишься? — сказал Демон, скорее утверждая, чем спрашивая.
— Да.
…Норман после охоты, его трофеи, этот жуткий запах… Пятна крови на одежде, везде. Я вырубался всякий раз, когда кровь шла у меня из носа, а она шла всякий раз, когда Норман прикладывал ко мне руку. Я не просто боялся, я ее не переносил.
— Ясно, почему ты так не хочешь связываться с Монти. Там придется привыкать ко многим неприятным вещам, в том числе и к крови.
— Я все сделаю, — сказал я шепотом. — Все сделаю. Все, что вы скажете.
Демон смотрел на меня с легким сочувствием. Потом он встряхнул меня за плечи, держа на вытянутых руках, и я понял, что это меня почти не волнует. Как это называется, меньшее зло?
— Тогда будь у Монтроуза завтра к двенадцати. Я приду чуть позже. Мы полгода не виделись, и он будет в таком восторге, что ты уйдешь далеко на задний план. Пойми, я не могу привести тебя за руку и сказать: «Монти, это сын Нормана. Отвяжись от него». Это все равно, что показать ребенку игрушку и сразу убрать на полку. Я люблю Монти и не хочу его расстраивать. Но если ты сделаешь все правильно, то останешься в живых, а я попрошу его быть к тебе снисходительнее.
Наверное, мой взгляд был, мягко говоря, непонимающим, потому что он объяснил:
Читать дальше