Николаос: Пять ночей. Вампирские рассказки

— «Колизей», — кивнула Триш. — Об этом действительно много болтали. Монтеррос стравливал людей между собой на невозможных условиях, вооруженных против безоружных, или с несопоставимыми видами оружия. То же и с нежитью. Потом появились смешанные пары — оказалось, это гораздо интереснее.

— И кто же на такое соглашался?

— А кого спрашивали? У него было полно живого товара, часть он привез с юга, но большинство просто оказались в плохое время в плохом месте. «Колизей» долгое время был эксклюзивным зрелищем, но постепенно стал все более демократичен, и все потому, что от желающих не было отбоя. То же касалось и участников. Монтеррос получил возможность платить выжившим большие деньги, а на арене «Колизея» шанс выжить мал, независимо от того, человек ты или нежить. Но поток малоимущих желающих не уменьшался, и каждому давался шанс.

— Кошмар… И каким образом этот… Монтеррос мог в нашей-то стране получить легальность?

— О легальности речь не идет, Майк. Ты же знаешь, что вампиры не имеют никакого права на собственность. Так что лицензию получил не сам Монтроуз, а «Колизей». Дела минувших дней никто не ворошит, тем более что сейчас набор участников строго доброволен. Конечно, у него полно подчиненных, если хочешь, зови их рабами, суть не изменится, но в вампирские тусовки ведь никто не лезет. «Ланч» есть «Ланч». Пока они соблюдают основной закон, к ним не прикопаться. Тем более количество налогов, которое выплачивает «Колизей» с каждого представления, растопит сердце любого представителя местной администрации. Можешь представить, но госпожа мэр нашего города, мечтая об аквапарке и капитальном городском ремонте, приняла Монтроуза с распростертыми… О чем можно говорить, если она уже отдала здание театра в аренду!

Я не заметил, что уже несколько минут сижу, прижимая ладони к вискам. Это был жест из детства, который окончательно исчез со смертью Нормана, и означал он ничего кроме отчаяния.

— И что Монтроуз сделает со мной? Убьет?

— В лучшем случае, — сказала Триш тихо. — Он может ради шутки выпустить тебя на арену, а это страшно. Может сделать своим рабом, это тоже достаточно неприятно. Будешь на вечных побегушках у всей его компании… Но я думаю, что он все-таки просто убьет тебя.

Мне что, должно стать лучше?

— Что мне теперь делать?

Это был вопрос скорее не Триш, а Кому-то там, высоко, кто был в коме, когда Норману вздумалось начать свою главную охоту. Но потом я сообразил, что Триш вряд ли пришла бы ко мне, не имея хоть какой-то лазейки. Она все выяснила про Монтроуза, она умница, профессионал. А я сволочь. Я думал, что на ее месте не упустил бы момента позлорадствовать — возможно, даже не отказался бы понаблюдать, как меня съедят.

Однако Триш молчала, глядя на полированную поверхность стола. Кофе остыл, она даже не притронулась к нему.

— Как насчет полиции?

— Это бесполезно, Майк. Он будет преследовать тебя, но не явно и не лично. Ты ничего не заметишь, пока твоя голова не покатится. А в полицию идти не с чем — что ты им скажешь? Извини, но я — не свидетель. Вампиры умнее людей, потому что держатся друг друга, независимо от того, что прирожденные одиночки. Так что бежать некуда, тебя достанут и в Сенегале, и на острове Сьюард. Ты же адвокат и должен понимать, что перед законом Монтроуз чист, тем более настолько честный налогоплательщик.

— Значит, просто сидеть и ждать, пока меня схавают.

Триш вздохнула и наконец произнесла:

— У меня есть идея. Я достаточно времени провела среди них, чтобы предполагать…

— Что?

— Что это может сработать.

Она протянула руки, и я почти вцепился в них.

— Мне кажется, что если кто и способен повлиять на ситуацию, то это Демон.

Только демона мне сейчас недоставало для полноты ощущений.

— Демон? В смысле — демон?

— В смысле имени. Он не больше демон, чем любой другой вампир. Просто Демон — самый близкий друг Монтроуза и может поговорить с ним. Если захочет.

Отчего-то легче мне не стало.

— О чем ты?

— О том, что Монтроуз очень любит Демона и сделает все, что он попросит. Я не знаю, что между ними общего, Монтроуз — настоящее животное. Но этот факт всем известен.

— И почему ты думаешь, что твой Демон пошевелит пальцем ради сына Нормана?

— Ты прав, но… Кажется, Демон высоко над всеми этими слэйерскими разборками. Он вообще-то не злобный и даже очень ничего, с ним можно договориться, если попадешь под настроение. Другого выхода я не вижу.