Татьяна Абалова - Пикс-кочегар

Выглянув в окно, понял, что смена предстоит горячая, на улице палило, хотя мгла скрывала источник жара. Зевая, он снял пижаму, которую носил с тех пор, как его вышвырнули с должности начальника плавильного цеха и низвели до простого кочегара. Спальный костюм, разрисованный чертиками, он купил сразу после личной катастрофы в качестве утешения. Служебная лестница, по которой он так стремительно шел вверх, резко покатила в обратную сторону. Нет, не сказать, что он совсем сошел с нее, но кочегар — это самая-самая первая ступень.

Вешая пижаму на спинку кровати, он улыбнулся чертенятам, кривившим рожи на складках материи. Именно из-за этой способности рисунка оживать, когда ткань мнется, он забрал ее из лавки Пигуса. Во время сна он чувствовал себя защищенным — набитые на ткань черти неустанно находились на страже его покоя.

Почесывая тяжелые яйца, он направился в душевую. Ледяная вода быстро развеяла сплин, и к холодильнику Пикс подошел взбодрившимся и жаждущим съесть кусок мяса с кровью. К черту быструю разморозку и жаркий огонь печи, Пикс вцепился в мясо ровными крупными зубами, едва сняв упаковку. Ледяные волокна острыми иглами вонзались в язык, заставляя стонать от удовольствия.

Его пиршество нарушил будильник, резанув по нервам неугомонным сигналом. Придя в ярость, Пикс подлетел и ударил по нему мощным кулаком, хотя умом понимал, что напрасно обрушил накопившееся раздражение на беднягу, исполняющего свою работу. Череп несчастного треснул, как яичная скорлупа, мелкие осколки разлетелись в разные стороны. Возмездие за всплеск ярости последовало сразу же. Сделав шаг назад, Пикс напоролся ногой на один из кусков, и многоэтажный дом сотрясло от рыка страдающего демона.

Да, Пикс был демоном. Как и все живущие на Обратной стороне.

Собирая осколки черепа, который столько лет исправно нес службу, раскрывая беззубую пасть в положенное время, Пикс стонал от досады. Ему жаль было расставаться с вещью, некогда свидетельствующей о его мощи. Мало кому позволялось взять домой голову грешника, чтобы тот будил своего хозяина заунывным воем. Правда, со временем череп растерял все свои зубы, и поднимал Пикса противным шипением, но демон не роптал. Он сам был виноват в его плачевном состоянии, так как частенько вырубал будильник ударом в челюсть.

Недоеденное мясо так и осталось на столе, растекаясь лужей оттаявшей крови, когда Пикс-кочегар, прихрамывая, шел на работу, стараясь не обращать внимания на приветственные крики соседей:

— Чтоб тебе жару не хватило!

— Чтоб твой котел опрокинулся!

— Чтоб очередная красотка тебе не дала!

А вот последнее приветствие прозвучало зря. Пикс обернулся и одним движением свернул шею наглому сопляку: теперь его голова смотрела на собственный зад. Наглец захныкал и побежал в сторону дома, натыкаясь на демонов, спешащих по делам. Пикс знал, что после смены мать сопляка будет поджидать обидчика у дверей, чтобы вцепиться в его и без того подранную морду.

— Пикселлион.

— Галлайя.

Получив от раздатчицы кочергу, Пикс закинул ее на плечо и похромал по скату вниз, оглянувшись на дверь бывшего кабинета, хотя сколько раз зарекался это делать.

Перед глазами живо вспыхнули картинки сладострастных совокуплений с Анной, ее полные груди с темными сосками, пышные ягодицы, которые так хорошо ложились в его крупные ладони, когда он приподнимал ее для очередного толчка во влажную глубину. Он словно наяву слышал жалобный скрип дивана, издаваемый им, когда всем телом наваливался на женщину, шум втягиваемого ею через зубы воздуха, когда прикусывал горошину соска или целовал изгиб плеча, где красовалась родинка в виде полумесяца.

Его член моментально отреагировал на воспоминания, пришлось нести кочергу так, чтобы идущие рядом не заметили его возбуждение.

— Привет, Анна.

Она — его любовь и его наказание. Он обречен на страшную работу: разжигать под котлом огонь и смотреть на ее страдания. Контролирующий демон строго следил, чтобы Пикс поддерживал температуру кипения масла. Замеры проводились каждый час, и не было никакой возможности сделать мученице послабление.

Сжав зубы, Пикс орудовал кочергой, стараясь не смотреть в котел. Встретиться с глазами Анны — высшая степень наказания, в этот момент его пронзала такая боль, что становилось трудно дышать.

Пикс вспомнил день, когда он, высший демон, впервые задохнулся от грешной красоты Анны. Женщина так же сильно выделялась из толпы новеньких, прибывших для наказания, как действующий вулкан выделяется из сотни исчерпавших силу.