noslnosl - Дедушка П

— Но я, правда, ничего не делала, — сквозь слёзы выдавила из себя девочка, больше не делая попыток встать и свернувшись клубком.

— Детка, я в молодости через войну прошёл, фрицев бомбой подрывал и их кишки на нож наматывал, меня детскими слезами не разжалобить, так что прекрати врать и отвечай на вопросы, а то загоню дуло ружья тебе в задницу по самые гланды и полюбуюсь фонтаном из мозгов!

— Это не я, правда! — тихо сказала девочка. — Это всё дневник! Он заставлял меня…

— Ну-ну. Продолжай. Что за дневник, где, кто, когда и с кем?

— Я не знаю, как он у меня оказался, — начала тихо сквозь слёзы рассказывать напуганная до ужаса Джинни Уизли, — я нашла его вложенным в книгу после посещения Косого переулка летом. Я решила использовать тетрадь в качестве личного дневника, стала писать туда, а он начал отвечать мне. Мы так хорошо общались, а потом… Потом в школе я стала замечать за собой провалы в памяти, которые совпадали по времени с нападением на учеников.

— Брехня, я чую, что ты врёшь!

Лёгкий удар прикладом по пальцам левой руки скорее сильнее напугал девочку, чем причинил ей серьёзный вред.

— Пожалуйста, не бей меня, — захныкала Джинни. — Да, я помнила что делаю! Я помню, как варила зелье для несмываемой краски, как убивала петухов Хагрида, как спускалась вниз в тайную комнату и говорила с василиском, как натравливала василиска на кошку Филча и учеников, которые мне не нравились, но это происходило словно во сне, я была будто сторонним наблюдателем, в то время, как моим телом кто-то управлял. Я лишь сильно-сильно желала, чтобы никто не умер, поэтому вместо того, чтобы превратиться в камень, ученики и кошка всего лишь оказались парализованными. Я не хотела никому зла… Прошу, не убивай меня! Я не хотела… Нет…

— Как открывать проходы в Тайную комнату и что за василиск?

— Проходы открываются паролем «Откройся», сказанном на змеином языке, — ответила девочка. — А василиск, это оставленный Салазаром Слизерином гигантский змей, он подчиняется наследнику и живёт в Тайной комнате. Он ужасен и огромен, около пятидесяти футов в длину, обладает убивающим взглядом и невероятной силы ядом.

— Мда… Чем дальше в лес, тем толще партизаны… Ты же понимаешь, что я всё равно не могу тебя отпустить после всего, что ты натворила? Отговорки по типу «я не хотела» пройдут лишь с глупцами или с твоей роднёй. Если бы ты на самом деле не хотела никому причинять вред, то сдала бы тёмный артефакт, которым, по всей видимости, является эта тетрадь — учителям. Ты же продолжала нападать, причём на тех, кто не нравится тебе, а не якобы духу дневника.

— Я боялась, — хныча, ответила Джинни. — Боялась, что меня накажут, а после нападения на Криви испугалась ещё сильнее. Том говорил, что ничего страшного не случилось, что он не виноват, я хотела ему поверить.

— Какой Том?

— Это парень, который разговаривал со мной на страницах дневника, — пояснила Джинни. — Прошу, не убивай меня! Я сделаю что угодно!

— Если я тебя отпущу, то твои покровители меня посадят в Азкабан, так что тебя проще убить и скинуть тело в проход к Тайной комнате, списав всё на «наследника». Назови хоть один аргумент сохранить тебе жизнь.

— Я дам магическую клятву, что никому ничего не расскажу, — сказала Джинни, с надеждой в голосе.

— Деточка, о магических клятвах я читал, но для Непреложного обета нужен третий маг, а магический контракт никто из нас составлять не умеет.

Девочка испугалась, и стала судорожно соображать. Она попыталась сесть и это у неё получилось. Джинни облокотилась спиной о ближайшую стену и посмотрела на меня.

— Я знаю! — радостно воскликнула она.

— Что знаешь?

— Знаю магическую клятву, не требующую посредников, — с надеждой произнесла Джинни. — Вычитала в маминой книге, которую она прячет в тайнике. Древняя клятва служения господину. Слуга не может передавать никакой информации о господине. Я дам тебе эту клятву!

— Ну, попробуй.

— Господин должен представить в уме знак, личный герб, приложить волшебную палочку к плечу, а слуга прочитать клятву, — пояснила Джинни.

— Окей.

Перекладываю дробовик в левую руку, достаю волшебную палочку и смотрю, куда приложить. Джинни, смотря на меня со страхом, закатала рукав на левой руке, и я приложил палочку к плечу, представляя красивую бабочку. Что может быть невиннее бабочки? Когда на руке у несовершеннолетней девушки появляется татуировка бабочки, а она не признаётся, откуда такой узор, то почти со стопроцентной вероятностью взрослые подумают, что это подростковый бунт и девочка в тайне сделала себе тату. Кому придёт в голову, что такой невинный узор является меткой?