Сергей Плотников - Гражданин

Собственно, плащ я прикупил с той же целью, что и перечень – прежде всего поддержать и закрепить образ дворянина в глазах купца. И уж точно не думал о том, что придёт в голову Маше, когда она развернёт свёрток, и обнаружит, во что была завёрнута книга. Зато теперь, не без помощи смутных образов из памяти благородного Арна, ход её мыслей восстановить мне не составило труда.

Начать надо с того, что получить низшую ступень дворянства, дающую право на синюю накидку без герба, было, в общем-то, не так уж сложно. По сути, любой владелец герба, даже если это безземельный рыцарь, умудрившийся где-то выслужиться, мог по желанию левой пятки принять вассальную присягу у кого угодно. Тот ритуал, что я провёл на Маше, в полной мере соответствовал установленной процедуре – не иначе как и тогда дало себя знать наследие баронета. Рыцарскую клятву можно было варьировать в довольно широких пределах: предполагалось, что присяга служит своего рода договором, обозначая рамки того, что по долгу службы приказать и потребовать от подчиненного можно, а чего нельзя. Старший же товарищ благородно брал на себя обязанность добровольно опекать и наставлять подопечного на пути доблести и славы – то есть, читай, помочь тоже заработать герб. Но это опять же в теории – а на практике частенько случалось, что свежеиспечённого вассала сюзерен немедленно отпускал на все четыре стороны. Типа, высокие моральные императивы и навыки обращения с оружием новообращенного рыцаря оказались столь высоки, что наставник далее не требовался. Вот и бродили по дорогам королевств толпы синеплащников: поди, разберись, действительно ли конкретно этого бродягу посвятил в дворянское достоинство сэр Морской Рыцарь с восточного побережья, за доблестную помощь в сражении против стаи изменённых, особенно если ты слушаешь эту офигительную историю за столом в таверне близ западных гор. С тем же успехом предприимчивый парниша мог подслушать те же враки вчера за соседним столом, а статусный элемент дворянского прикида снял с менее везучего проходимца, огрев дубиной по голове на большой дороге два часа назад. Кстати, не обязательно парниша – под капюшоном могла скрываться, пусть и значительно реже, девичья мордашка…

Пожалуй, для полноты картины осталось добавить, что неписаные рыцарские правила вполне дозволяли (и даже одобряли) не выдавать синюю накидку сразу после клятвы, а провести это действо отдельным ритуалом позже – когда вассал успешно проходил испытательный срок. Не самая глупая традиция с учётом того, что кусок ткани нужного цвета на плечах давал формальное право кому угодно с такой же тряпочкой вызвать тебя на поединок. А теперь мысленно поставьте себя на место дочки кузнеца: после грандиозного, по её мнению, залёта сюзерен небрежно пихает в руки “подержать” то, что в иной ситуации должен был торжественно вручить, словом и действием признав достойной себя. В такой ситуации не все лица сильного пола того же возраста смогли бы сохранить глаза сухими, а уж девушке с головой, битком набитой Правильным Представлениями о рыцарстве проливать влагу сам бог велел. Впрочем, и тут Маша поставила своеобразный рекорд: как минимум треть вообще-то в теории непромокаемой накидки было хоть выжимай.

– Ну и что мне с тобой делать? – вздохнул я, едва успев удержать так и рвущееся на язык окончание фразы “горе моё”. Как я уже успел убедиться, устойчивые словосочетания русского языка в переводе звучат порой совсем с другим смыслом – задолбаешься потом объяснять, что имел в виду. И так уже добился того, что всхлипы резко прибавили в громкости и пронзительности. – Неужели ты не помнишь, что я тебе сказал перед нашим первым боем?

Да-а, добиться таких опухших и покрасневших век слезами – это постараться надо.

– Я уже выбрал тебя, и это никому не по силам изменить, – мягко напомнил я. – Неужели ты думаешь, что я нарушу свое слово из-за…

Я хотел сказать “пустяка”, но с удивлением обнаружил, что сцена в казарме даже сейчас, после интенсивной эльфотерапии, не казалась ничего не значащим эпизодом. Стоило только вспомнить своих девочек в окружении “мяса”, и откуда-то изнутри начинала подниматься волна стойкой неприязни. К увиденному, а не к Маше, конечно.

– Нарушу своё слово из-за чего бы то ни было? – с нажимом договорил я.

– Мой лорд… – если уж выпустил слезы, очень сложно взять и прекратить рыдать по команде.

– Ошибки случаются у всех, тут уж ничего не поделать, – я всё-таки попытался отстраниться от личной реакции на ситуацию и сказать те самые нужные и правильные слова, которые каждый директор должен уметь говорить подчинённым. Зря я что ли на учебные курсы ходил? – Главное – принять во внимание собственный опыт, запомнить произошедшее и больше никогда не допускать повторения. Понимаешь?