Array Array - Красный дьявол и Каменная чаша

-- Использовать магию опасно, здесь могут быть вроменовские кристаллы.

-- А что это? -- спросил голос.

-- Это то, из-за чего мы здесь и оказались. Возле дома они были повсюду.

-- Идти в темноте опасно. Мне кажется, тут могут быть ловушки.

Олаф попробовал встать на ноги. Его сильно шатало, в глазах была пестрая рябь. Старый рыцарь оперся о стену, переводя дух. Стена была из обработанного камня. Тот, кто строил потайной ход, определенно не жалел денег на материалы. Возможно, он не поскупился и на установку ловушек.

-- Где ваши корни? -- спросил Олаф. Слова, по-прежнему, давались ему с трудом.

-- Здесь, -- рука протянула ему облепленные землей корни.

-- Они же совсем сырые!

-- Лучше, чем ничего. Хотя, можно намотать какую-нибудь тряпку.

Послышался треск разрываемой ткани.

-- Держите.

Олаф плотно обмотал корни толстой тканью. Перед его глазами пронесся странный сон, где он не мог использовать магию. После минутного колебания, старый рыцарь все же произнес заклинание, и тряпка вспыхнула. Огонь осветил узкий туннель, уходящий во мрак. Олаф посмотрел на солдата. Перед ним сидел Гроган. Его шея была перевязана розовым от крови платком.

-- Вы ранены? -- спросил Олаф.

-- Пустяки, -- отмахнулся капитан, -- когда мы полетели, ваш ножик немного поцарапал меня, но ничего страшного.

-- Я сожалею, -- искренне сказал Олаф, -- у меня не было выбора. Брат Густав должен был вытянуть к нам Уоррета, но видимо, немного ошибся.

-- Ничего, -- пожал плечами Гроган, -- вы действительно ухватили командора, и я уже видел, как тот болтал ногами, вися в воздухе. Неизвестно, что бы делал я, окажись в вашем положении. Вот, держите.

Капитан протянул Олафу кинжал.

-- Это как-никак ваш.

-- Но тогда вы будете безоружны, -- вымолвил Олаф, принимая клинок.

-- Ха, -- опять усмехнулся Гроган, -- у меня есть свой.

-- Кинжал?

-- Меч, -- поправил капитан, беря у Олафа факел, -- ладно, не будем напрасно терять время. Вы можете идти?

Силы постепенно возвращались к рыцарю. Олаф сделал несколько шагов, опираясь о стену. Затем попробовал идти самостоятельно, но его вновь начало клонить в бок и пришлось опять опереться о гладкую стену.

-- Да, крепко же вас, -- протянул Гроган, -- давайте помогу.

Он взял рыцаря под руку. Олафу оставалось только передвигать ногами.

-- Не слишком быстро? -- спросил капитан.

-- Нет, все хорошо, -- ответил Олаф, утирая пот, -- сейчас приду в норму.

Они шли молча, потом Олаф решил спросить.

-- Тот человек, что был с вами, сэр Мэтью, кто он?

-- Мэтью Спанглер, тайный инспектор самого герцога. Больше я про него ничего не знаю. Меня вызвал бургомистр и приказал сопроводить Спанглера в резиденцию ордена, после чего мы и отправились за вами. Тот еще молчун. Знаете же, иногда кожей чувствуешь, что не стоит беспокоить человека?

-- То есть, командор за вами не посылал? -- уточнил Олаф.

-- Можно и так сказать, -- согласился капитан, -- когда командор сказал, кого мы едем ловить, я сильно удивился. Но он уже тогда отправил за вами этих бледных.

-- Мрачных, -- поправил Олаф.

-- Да, мрачных. Ехать в дождь не лучшая затея, но против начальства не пойдешь. Бургомистр приказал оказывать помощь, и мы ее оказали.

-- Вы знали, что сэр Мэтью маг?

-- Видел. Это он остановил ваш вихрь. Да и перед самым взрывом. Вы видели пламя из пальца?

-- Значит, мне не показалось, -- прошептал Олаф.

Ни один маг, будь то рыцарь ордена, маг песка или же волхв Севера, не может управлять сразу двумя стихиями. В Великой библиотеке ордена есть упоминание только об одном человеке, способном повелевать всеми силами. Если, конечно, его можно считать человеком. Он начал свой путь много веков назад и история не сохранила его имени. Во всех трактатах и хрониках он упоминался, как Первый. В ранней юности, когда Олаф только начинал изучение традиций братства, его рассмешило такое напыщенное прозвище. Он всегда в шутку спрашивал, если есть первый, то где же второй и третий? Пока однажды, сам магистр не ответил на его вопрос. Тогда Верховным магистром был Бастлид, мрачный и нелюдимый, отличный от Гилкриста, как ночь ото дня. Услышав смех юного Олафа, он поманил мальчика к себе сухим, словно прутик, пальцем и сказал, что Вторым был основатель ордена Торгейн. Олаф тогда очень удивился. Ведь Торгейн жил почти пятьсот лет назад, а историям, которые он слышал про Первого, было не более трехсот лет. Магистр ему ответил, что Первый живет и поныне, только не хочет себя проявлять. Эти слова крепко засели в памяти Олафа и ему почему-то всегда казалось, что он встретит Первого. Вот и встретил.