Array Array - Красный дьявол и Каменная чаша

-- Ты, -- проговорила женщина, хмуря свои изумительные брови. Когда-то молодые рыцари съезжались со всего герцогства, только для того, чтобы взглянуть на них. -- Ты мне противен.

-- Не говори так! -- затряс головой канцлер, решительно отрицая все, что может быть сказано, -- сегодня первый день Большого совета и мы все на взводе. Я понимаю, как велико твое напряжение, но поверь, мне, как канцлеру, достается вдвое больше. Приглашения, покои для гостей, развлечения, музыка, меню, -- он отвел глаза, -- все лежит на мне одном. Я должен проверить буквально все и, заметь, не один раз.

-- Не один раз, говоришь, -- в эту минуту ни один смертный не смог бы выдержать взгляда главного лекаря. Пожалуй, выжил бы только великий герцог и то, потому что бессмертен, -- В последнее время, вы, господин канцлер, стали странно себя вести. Я бы даже сказала, очень странно.

-- Не нужно формальностей, Анна, -- махнул рукой Натан, -- если мы начнем перечислять титулы друг друга, то только к вечеру сможем закончить церемонию приветствия.

-- От чего же, господин канцлер? -- холодно продолжила Анна, -- вы же постоянно заняты государственными делами и, должно быть, забыли иное обращение.

-- Ну что...

-- Утром, -- не слыша его, продолжала Анна, -- когда я разговаривала с вами, обращаясь по имени, вы сообщили мне, что пойдете сразу к герцогу, но сейчас, насколько я вижу, вы, господин канцлер, выбрали какой-то окольный путь.

-- Просто я вспомнил об одном неотложном деле.

-- Как вижу, дело, и правда, неотложное, раз вы весь покрылись потом. Должно быть, вы еще и бежали? А при вашем положении, скакать по лестницам, пугая слуг, -- она покачала головой.

Натан не мог сказать, что его прошибает пот только от одного ее взгляда. Что пот этот холодный и липкий и выступает совсем не от быстрого бега, а скорее, наоборот, от чересчур медленного -- когда осознаешь -- от хищника не убежать.

-- Я думаю, что именно неотложные дела подобного рода так плохо сказываются на вашем скромном аппетите, сударь, поэтому вечером вы не в состоянии съесть даже зелень.

Реджис грустно усмехнулся. Даже зелень -- почему она всегда забывает, что на столе никогда ничего не бывает, кроме этой чертовой зелени?

-- Что это вы, господин канцлер, улыбаетесь? -- прищурив глаза, спросила Анна.

-- Шутку вспомнил, -- соврал разом побледневший Реджис.

-- Шутку?

-- Но она не смешная. Можно, я не буду ее рассказывать? -- он вложил в свой взгляд все, что только могло вызвать сострадание у человека и сердце холодной королевы дворца дрогнуло.

-- Ты мне противен, -- еще раз повторила она, -- я верила тебе, а ты...

Плечи ее задрожали. Натан поспешно встал со стула и обнял высокую женщину. Он едва ли доставал ей макушкой до подбородка, но все же Реджис научился за многие годы правильно стоять на цыпочках и Анна припала к его груди, по привычке подгибая колени.

-- Какой же ты дурак, -- проговорила она.

Еще мгновение и опасность миновала бы. Анна умела быстро отходить и прощать, а Натан неплохо справлялся с ролью виноватого, но злосчастная дверь вновь скрипнула и в комнату вошел человек, одним своим видом разрушивший всю продуманную защиту Натана.

Анна отпрянула от канцлера.

-- Жалкий обманщик! Вот какова твоя истинная сущность. Тебя ничего не волнует, кроме этого, -- она выразительно указала рукой.

Натан обреченно вздохнул. На самом деле это было всего лишь утешением, неизбежным злом, способным отвлечь канцлера от навалившихся на него проблем. За последнюю неделю Реджису пришлось сильно поволноваться и не только из-за предстоящего Большого совета. Сон герцога едва не лишил его собственного сна. Когда Натану удавалось немного задремать, как тут же его начинали мучить кошмары. И главную роль в них исполняла Анна. Она не была такой строгой и правильной -- она рыдала. А безликие солдаты вели ее к костру и Реджису приходилось зачитывать страшный приговор. Отравление великого герцога. Что еще за настойка морновского предгорья? Кто в это поверит? Она вступила в сговор с невесть кем и отравила бессмертного! Натан был готов съесть пустой пузырек из желтого стекла, лишь бы никто не узнал причину сна Эдмунда. Это была одна, и едва ли не самая главная, из причин, почему он скрыл затянувшийся сон правителя и смог довериться лишь магистру Гилкристу. Ведь только Элиот способен совершить чудо и он его совершил, пробудив герцога.

Сейчас Реджис смотрел на прекрасную, даже в гневе, Анну и понимал, что никогда не сможет рассказать ей о подвиге, который совершил ради нее. В своем дневнике канцлер сделал только скромную заметку, что герцогу лучше не пить морновскую настойку. Хотя, после пробуждения Эдмунд стал даже как-то свежее и моложе. Когда сегодня утром, вернувшись в замок, он с таким интересом начал рассматривать свой кабинет, Натану показалось, будто герцог видит его впервые. Но, в любом случае -- лучше не повторять.