Дмитрий Башунов - Ангелы над Москвой

— А что говорит пилот?

— Пилот, как все летчики, человек суеверный. Отрицает что-либо аномальное… Боится, чтоб от полетов в связи с психическим нездоровьем не отстранили. Мы на него не давим: нам достаточно информации, записанной автоматически.

— Не знаю даже, что и сказать, господин маршал…

— Подождите, полковник, я вам еще не все показал. Вот снимки злополучного острова, сделаны в тот же день, вскоре после эвакуации вашей группы. Максимально высокая четкость, интервал — тридцать минут. Прокомментируйте то, что видите.

— Снимок первый. Здесь, кажется, все так, как мы и оставили… Котлован, техника, осветительно-пулеметная вышка, три палатки, корабль в бухте. Вот то самое черное существо, что изображало нам прощальный жест амдиэльской женщины. Лежит на пляже. Снимок второй. Та-ак… Корабля нет, котлована нет, вышки нет, заскладированных стройматериалов нет… На лугу возле трех скал — что это? Стол?

— Стол, полковник, стол. За столом — четверо человек, один из которых явно чернокожий.

— Да-да, господин маршал… Вот все то же черное существо, рядом с людьми…

— И обратите внимание, полковник, на среднюю скалу.

— Не очень похоже на скалу, господин маршал. Больше напоминает крышу дома. А нет снимков, сделанных в ином ракурсе?

— К сожалению, полковник, это фото — последнее. Сразу после того, как оно было сделано, вся аппаратура визуального слежения, расположенная на одном из наших кораблей, вышла из строя.

— Это не простая поломка?

— Можно ли назвать поломкой мгновенное расплавление нескольких сот килограммов металла и стекла?

— То есть, вы хотите сказать…

— Мне любопытно услышать ваше мнение, полковник.

— У меня лично сложилось впечатление, что наше вмешательство в жизнь острова — не планеты, я подчеркиваю, а именно острова — вызвало противодействие неких сил, которые, по всей вероятности, олицетворяют эти четверо.

— Даже пятеро, если учитывать черное существо.

— Да, господин маршал, даже пятеро.

— Есть у вас какие-либо предположения насчет природы этой группы?

— Есть. Мне думается, что эти существа — потомки обитавших на планете людей. Вроде пауков в банке — все перегрызлись, и остался сильнейший.

— Интересная мысль, полковник. Продолжайте.

— Этим, кстати, и объясняется запредельная осторожность животных, обитающих на континентах. У них в наследственной памяти отложился страх перед человеком. Потому абсолютное большинство из них, исключая, возможно, лишь некоторых, мутировавших особей, нас сторонится.

— Знаете, очень похоже на правду, полковник. Не стану скрывать, эта мысль одной из первых пришла в светлые головы наших ученых экспертов. У меня есть и собственная точка зрения на… события последних дней. Сейчас я изложу ее вам, а после мы с вами обменяемся мнениями по разрешению проблемы.

— Боюсь, господин маршал, вне моей компетенции давать вам какие-либо советы.

— А вы не бойтесь. Мой младший сын, служивший под вашим началом с начала похода, и пребывавший с вами на этом острове, характеризует вас как человека, у которого разум густо замешан на глубокой порядочности. А он у меня, знаете ли, в мать удался. Его мама в людях не ошибалась — тому сотни примеров…

— Ваш сын, маршал?..

— Ну, да. Один из тех, кто спустился вместе с вами в котлован. Тот, который вылез из ямы без потерь. Четвертый от вас, если считать по часовой стрелке, в лодке. У вас, кстати, нет замечаний к нему как солдату?

— Образцовый солдат, достоин продвижения по службе… Я это отразил в рапорте.

— Спасибо за оценку. Я читал.

— Простите, маршал. Это несколько неожиданно…

— А вы, полковник, полагали, что я своих протащу по академиям и пристрою в штаб?

— В общем, да. Так весь генералитет поступает, насколько мне известно.

— Не весь, полковник, уверяю вас, не весь… Не только мои ребята служат под псевдонимами в войсках.

— У вас есть еще дети, господин маршал?

— Идемте-ка в комнату отдыха, полковник… Там у меня есть початая бутылочка элямского бальзама. Заодно и звание ваше обмоем.

— Позвольте мне самому организовать стол, господин маршал. Ближе к вечеру…

— Офицерские традиции мне известны, полковник. Но приглашения вашего я не приму, вы уж не обессудьте. Присаживайтесь в кресло. Сидите-сидите, я сам вам подам… Так вот, старший мой сын уже офицер, его подразделение дислоцировано в северной приполярной области. Младший выразил горячее желание и дальше служить под вашим началом, но я его отправляю в школу младшего комсостава. Ваше здоровье!