Елена Грушковская: Великий магистр

Внизу листа стояли печати и подписи. Поведя носом, я учуяла состав чернил: послание было написано кровью. Чёрт, они что там, с ума посходили? Или это какая-то неизвестная мне игра? Что затевает Орден? С какой-такой радости им выбирать меня главой их уже почти отмершего сообщества, существующего лишь формально, в подчинении у «Авроры»?

— Старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция ждут тебя в любое время, — сказал курьер. — В их антверпенской резиденции.

Когда удивление слегка схлынуло, мне вдруг пришло в голову: а зачем здесь перевод? Не полагают же они всерьёз, что я не понимаю Язык? Все, кто не понимает Языка — чужие, непосвящённые, БЕЗЫМЯННЫЕ. То есть, вот так они показывают своё ко мне отношение? Тонкое оскорбление в изысканной упаковке… Красивая конфетка с отравленной начинкой. Орден в своём репертуаре!..

Я сдержала едва не вырвавшийся из-за моих клыков рык — и виду не подала под пронизывающим, сканирующим взглядом посланца. Уж наверняка ему поручили проследить за моей реакцией и доложить начальству. Надев ледяную маску непроницаемости, я сказала:

— Хорошо, я подумаю.

Курьер, галантно поцеловав мне руку, с поклоном удалился.

— Н-да… Надеюсь, ты не показала, что тебя это обидело или как-то задело?

Оскар, держа в одной руке листок с посланием, а в другой — сигару, выпустил из насмешливо сложенных губ струйку дыма.

— Ещё чего! — пренебрежительно хмыкнула я.

Оскар ласково похлопал меня по руке.

— Не бери в голову. Обезглавленная змея не может кусаться.

Я спросила:

— К чему это вообще? Ты в курсе?

Оскар кивнул. Он уже не улыбался, усмешка теперь притаилась только в уголках его глаз.

— Всё согласовано. Это будет окончательным вливанием Ордена в «Аврору», только и всего.

Разговор происходил в четыре утра в моей квартире. На экране декоративного камина плясало изображение огня, на столике лежал досуха выжатый полуторалитровый пакет из-под крови и стояли два бокала. «Аврора» расширялась и увеличивала своё могущество с каждым годом. Овдовевшая и бездетная Юля тешилась своей единственной и любимой игрушкой — властью.

— Так почему я, Оскар? Почему бы, например, тебе не стать Великим Магистром? — спросила я.

— Ну что ты! — ответил он, стряхивая пепел. — Куда мне! Я никогда и не стремился к этому посту. Посуди сама: если глава «Авроры» — ты, то и главой Ордена логичнее стать тебе.

Я покачала головой.

— Знаешь, Оскар, мне не очень-то по душе быть формальной фигурой, которой манипулируют все, кому не лень. Сыта я этой ролью по горло и выше. Больше я на это не поведусь.

Он ласково прищурился и накрыл мою руку своей ладонью.

— Нет, моя девочка, никто не посмеет тобой манипулировать! Тем более, что ты и сама этого не позволишь — это не в твоей натуре. Ты умница. Я горжусь тобой. Да и пора уже тебе по-настоящему браться за дела. Хватит строить из себя волка-одиночку.

— Но если я и есть волк-одиночка? — усмехнулась я. — Точнее, кошка, гуляющая сама по себе. И мне до всех ваших интриг…

Я не договорила: Оскар приложил палец к моим губам.

— Будет тебе ворчать, старая ты брюзга… Вылезай из своей раковины, а то скоро станешь совсем как бедняжка Эйне, земля ей пухом.

Я скрестила руки на груди и буркнула:

— Ну, спасибо. Ты как истинный джентльмен не напоминаешь даме о её возрасте.

Оскар расхохотался, потом почти насильно — я сопротивлялась — покрыл мои руки поцелуями.

— Аврора, детка, ты же знаешь, что возраст для нас — ничто! Ты и сейчас всё та же двадцатилетняя девочка, какой я тебя когда-то встретил. Как выражается молодёжь — не грузись!

Я встала и подошла к большому стенному зеркалу. Да, пожалуй, молодость моя сохранилась безукоризненно, истинный возраст выдавал только взгляд. Кстати!

— А ты знаешь, что я скоро стану бабушкой? — сказала я, оборачиваясь.

Брови Оскара взметнулись вверх.

— В самом деле?

— Да, Карина с Алексом ждут ребёнка.

Оскар озадаченно потеребил гладкий подбородок.

— Человеческая женщина беременна от хищника? Гм, один из редких случаев за всю нашу историю. Полагаю, ребёнок родится с жаждой крови… Ты знаешь, что он, ещё будучи во чреве, может заразить мать?

Холодок пробежал вдоль моего позвоночника. Об этом я как-то не подумала сразу. А Карина знает, на что идёт? Ведь она врач, причём специалист в области вампирской физиологии, как док Гермиона. Значит, должна знать… чем ей это грозит.