Кира Измайлова - Страж перевала

— Я знаю, господин. А вы должны были бы войти в мой род, чтобы стать настоящим хозяином перевала, но этого бы ваш отец не допустил, верно?

— Да, он часто сожалел о том, что у меня нет младшего брата, — усмехнулся Райгор, — тогда все было бы намного проще. Но деваться некуда, поступим, как привыкли: я добавлю к своему титулу «хозяин Сайтор», вот и все.

«Если бы все было так просто!» — подумала я, а вслух спросила:

— Господин, а почему господин Даккор так рано умер? Ведь он был еще не стар!

— Он тяжело болел, и уже давно, ты не знала? — ответил Райгор после долгого молчания. — Он старался, чтобы никто не прослышал об этом, хотел, чтобы я успел повзрослеть, чтобы меня не сожрали все эти… Кроме меня и пары самых преданных слуг да еще надежного лекаря, никто не знал и даже не догадывался о его недуге. Только отец надеялся, что сумеет протянуть дольше, но… Ты же видела его. Он просто истаял… В последние недели так исхудал, что не мог согреться, дрожал от озноба, как ни топили в покоях, сколько грелок ни клали ему в постель…

И вот тут-то озноб охватил меня, и вовсе не потому, что я стояла на голом каменном полу — это нипочем той, что привыкла бегать босиком по снегу.

Я забыла! Я совершенно забыла о собственном дне явления, а остальным уж тем более не было о нем известно. Здесь считают возраст с момента появления на свет, а не зарождения духа в будущем ребенке, потому как не умеют это вычислять, и по равнинным законам мне все еще было пятнадцать, хотя на самом-то деле уже шестнадцать! Не были проведены обряды, принесены жертвы, сотворены запреты… Это прощается — ведь не имелось никакой возможности сделать это, некому было ввести меня в мир взрослых: родных почти не осталось, а кто остался, жил невероятно далеко. Ну а друзей, готовых сделать это для меня, нет и подавно!

Князя Даккора убило проклятие рода Сайтор, тут и гадать нечего. Оно спало до тех самых пор, пока я не стала взрослой, а тогда проснулось и довершило начатое… И тех девушек я в самом деле сглазила, даже не понимая, что творю! А и понимала бы, не сумела управиться со своим наследием — говорю же, некому было ввести меня в мир взрослых по-настоящему…

Маска.

У меня отлегло от сердца, когда я вспомнила о ней. Я взяла ее уже после того, как пострадали девушки! Князь же… возможно, он и впрямь был болен, давно павшее на него проклятие еще сильнее подорвало его здоровье, ну а когда я сделалась взрослой, он угас в считаные дни. Лишь бы я оказалась права и маска действительно стала моим проводником!

— Почему ты молчишь? — спросил Райгор, перебив мои мысли.

— А что вы желаете услышать, господин?

— Я задал вопрос и жду ответа.

— Простите, я не расслышала, господин, — повинилась я.

— Я сказал: теперь, когда отца нет в живых, тебе нельзя оставаться в замке. Невеста не может ночевать под крышей жениха, если рядом нет взрослой родни. И ты, и я одиноки, поэтому…

— Поэтому что?

— Тебе придется отправиться в обитель Создателя и оставаться там до тех пор, пока не истечет срок траура. Мы и так уже нарушаем обычай, но… похороны, проводы… Пока что это простительно, ведь считается — дух отца еще не отлетел из этого дома и присматривает за нами. Но срок уже на исходе, и ты должна понимать…

— Конечно же, понимаю, — сказала я, не став напоминать о том, что он только что всеми силами стремился преступить запрет. — Я готова повиноваться, господин.

— Хорошо. Доброй ночи, Альена, — сказал он и ушел, я слышала шаги.

Значит, обитель…

Никогда не могла взять в толк, что это и зачем нужно. У нас объясняли так: люди, решившие посвятить себя Создателю, собираются, строят большой дом, живут все вместе, ведут общее хозяйство и неустанно молятся за себя и за других людей. И чем, кроме последнего, отличалась обитель от обычного подворья?

Здесь мне сказали: возносить хвалу и мольбу Создателю нужно не абы как, а согласно старинным правилам. Мне пришлось заучить эти длинные унылые славословия, хорошо еще не все, а только самые важные, без которых знатной особе никуда. Уверена, услышав их, Создатель, вечный странник, немедленно зажал бы уши покрепче да и пошел своей дорогой, а дверь за собой не просто бы запер, а еще и подпер чем-нибудь потяжелее, чтобы не просочилась за ним этакая плесень!

Ко всему прочему жили в этих обителях или одни мужчины, или одни женщины (последние разве что на тяжелые работы нанимали работников, с которыми не могли управиться, и то редко), а это совсем уж невесело. Когда я спросила, почему так заведено, мне ответили: если станут жить все вместе, то непременно начнутся «соблазны», как тут это называли. В смысле разве ж молодежь удержится? А там то любовь, то ревность, еще и детишки пойдут, а с ними хлопот полон рот… Все как у людей, какие уж там молитвы с утра до ночи!