Розалинда Шторм - У вечности глаза жестокие

Значит…

И тут Вольный все понял.

Значит, это Он причина Пустоты. Вернее, не так, сумасшедший Странник и есть Пустота. Пустая душа, пропитанная болью. Это его невыносимые страдания рождают не менее чудовищных тварей, и выпускает их в мир людей.

Сила к силе!

Умерев, защитники возвращаются к наисильнейшему носителю энергии, их души притягивает, словно магнитом, засасывает в воронку. А попав в смерч, они изменяются, и возвращаются в мир изуродованными, искалеченными его яростью.

Тварями, способными только уничтожать тех, кого защищали.

Дашка, Рада, значит, и они тоже?!

Нет, он не позволит!

— Сущность, прошу, помоги! — кричит в ужасе.

И не чувствуя больше ничего, кроме страха за любимых, бежит вперед. Вырывает женщину из рук Странника.

— Смотри на меня! — вопит, что есть силы. — Смотри!!!

И тот поднимает голову, а Вольный на миг жалеет, что приказал.

Глаза. Они безжизненны, пусты. Даже боли не осталось, вся ушла в воронку. Так может смотреть убийца — психопат, прежде чем начать разделывать свою жертву.

Александр дрогнул. Руки разжались, роняя тело. Соприкоснувшись с землей, оно разлетелось прахом, заслоняя все вокруг серым туманом. Но ненадолго.

— Ты! — рычит Странник. — Что ты наделал!!! Убийца!

Убийца! Он?! Александр? Нет.

Но не успевает додумать мысль, как взмах рукой относит его назад. Вольный прокатывается по земле. С трудом поднимается, чтобы через мгновение увидеть перекошенное от гнева лицо Странника.

— Уничтожу!

Водяной жгут бьёт, снова сбивая с ног. Уже даже не жгут — плеть, наносящая раны его душе.

— Уничтожу! — твердит ополоумевший Странник. — Уничтожу!!!

— Ты, итак, меня уничтожил! — кричит Вольный, срывая горло. — Я давно мертв, как и твоя жена!

Напор воды проникает в рот, в нос. Душит, не позволяя и вздоха. Александр оплевывается, харкает, но продолжает говорить:

— Мы все мертвы. Она — из-за нелепой случайности. Мои девочки и я — потому что ты не можешь простить себе ее смерть. Ты — потому что твое время давно прошло. Твоя ярость продолжает уничтожать жизни, из-за нее приходят в мир чудовища, страшные монстры. Твари.

Странник, кажется, не слышит, раз за разом, опуская руку, калеча его. Топя в своей силе.

— Ты, который обещал помогать людям, стал их убийцей!

Александр пытается растянуть щит, чтобы хоть немного сдержать стихию, но это не помогает. Силе Странника нипочем его нелепое сопротивление.

— Они невиновны! — задыхается Вольный. Не виноваты… в ее смерти! Пойми! Пойми… меня!!! Оглянись… вокруг… Пойми… Люди не виноваты. Никто не виноват!

Внезапно что-то меняется. Вода уходит, оставив обессиленного Александра на земле. Он с трудом поднимается и смотрит на странника. Пошатываясь, Странник тоже глядит на него.

— Я понял, прости, — успевает прочитать по губам Вольный, прежде чем случается невероятное.

Странник вдруг задирает голову и кричит. И столько боли слышится в этом вопле, что Александр падает на колени. А потом Странник прислоняет руки к груди, позволяя силе проникать в него. Дергается в агонии, сжираемый ею и, спустя мгновение, разлетается каплями воды.

Воронка смерча пропадает. А Вольный так и остается на земле, не в силах встать на ноги. Но этого и не требуется, неведанная сила поднимает его в воздух.

— Что ты хочешь, дитя? — слышит он тихий голос, который, кажется, обволакивает, словно пуховое одеяло.

— Кто ты? — с трудом говорит Александр, ощущая, что его куда — то несет.

— Земля. Так что ты хочешь за свою помощь?

Земля?! Сущность?!

— Правильно.

— Хочу, чтобы они жили! — не теряя и секунды на размышление, кричит он. — Хочу жить вместе с ними!

— Прости, я не могу вернуть души в прошлые тела. Вечности твоей души не хватит на троих.

— Не хватит на троих, — эхом вторит он. — Только на двоих.

Решение приходит мгновенно.

— Верни их, мне большего не нужно.

— Уверен, возможно, ты потеряешь возможность родиться снова.

— Все равно.

Ему одному вечность не нужна.

— Пусть будет так. Прощай.

А потом Сущность уходит, а Александр вдруг вспоминает, что не успел попросить.

— Забери память обо мне, — кричит мысленно, потому что говорить уже не может. — Им не нужно помнить…

И, проваливаясь в пустоту небытия, успевает услышать ответ:

— Твоя любовь огромна, я не могу дать ей умереть. Будь счастлив.

По тротуару шли трое: два парня, отличавшиеся друг от друга как день и ночь и худенькая светловолосая девушка. Первый парень — мощный широкоплечий блондин с синими глазами, второй — длинный худощавый брюнет, высокомерно задиравший острый подбородок.