Altar - Подвиги Белого истари

«Вы убили бога этого места и теперь можете занять его место. (Трофеи достаются победителю.)» — сообщала система. Мне же казалось, что посмертия у него не будет, что его внутренний огонь распался полностью и в прежней комбинации никогда более не соберется, не восстановится. Хотя на этот счет я сходу мог вспомнить парочку теорий.

Одна из них гласит, что в бесконечности времени и пространства существует вероятность самопроизвольного повторения даже очень сложных комбинаций, и следовательно полного повторения сложных организмов, личностей и так далее. Другая теория гласит, что вселенная, рожденная в большом взрыве, расширяется. Расширение вселенной каким-то образом связанно с течением самого времени. Но расширение это не бесконечное, и достигнув определенного предела, оно остановится, а далее вселенная начнет сжиматься. Сжатие вселенной будет соответствовать обратному ходу времени. Все процессы, происходившие во вселенной, будут проходить в обратном направлении. Для наблюдателя внутри вселенной процессы по ощущениям будут протекать всегда только в прямом, нормальном направлении, и даже не различаться — прямое и обратное будут казаться единым, единственным. Но, кажется, астрономы определили, что скорость расширения вселенной увеличивается, так что такой вариант пока не катит.

Что-то я задумался…

«Вы можете стать новым богом этого мира», — высветила система первый вариант.

«Награда: собственный мир, сорок семь рабынь, новые способности».

Как бы не было соблазнительно быть повелителем сорока семи красавиц, но этот вариант мне не нравился. Это напоминало мне сказку о драконе (м/ф «Дракон»), где убивший дракона сам становится драконом. А так же, я видел, насколько истощены источники. — Сколько они еще продержаться? — Поэтому НЕТ.

«Вы можете убить жертв и отправить их, таким образом, в поток перерождений», — гласила вторая надпись. — «Награда: Опыт, новые способности, неизвестная награда (вариативно)».

Второй вариант был спорным на мой взгляд. Убив окончательной смертью, я бы никуда их не отправил, кроме забвения. А просто убив, они возродились бы на точке респа, что в итоге ничего бы не дало. — Тоже НЕТ.

Третья надпись предлагала свернуть это пространство: «Свернув это пространство, вы уничтожите этот мир. Возможно, это принесет вам свободу, но возможно вы навсегда исчезните с лица мира». Награда за третий вариант была вариативной. — По-моему система предлагала рискнуть с третьим вариантом. ДА.

«Ну что со мной может случиться? Выкинет в безвременье? Один раз выкарабкался, смогу и второй раз», — рассуждал я.

Катерина радостно яростно трясла меня, всё время что-то приговаривая, — еще немного, и с меня посыплются яблоки и груши. Лиза сидела на полу, глупо улыбаясь, находясь в прострации. Остальные, чьи имена я так и не выяснил, творили всё что угодно, словом, кто во что горазд. Две девчонки даже таскали друг друга за волосы с маниакальными улыбками на лицах.

Под воздействием тряски я быстренько принял решение по судьбе этого мира, однозначно: третий вариант. Уже позже, я понял, что мог бы не спешить так с принятием решения, походить по замку, может даже окрестности есть какие. Мог бы поискать трофеи, поизучать этот мирок с его законами, попробовать использовать разные заклинания, или даже построить межмировой портал. Но наверное, удар об стену и вонь, столбом стоявшая в зале эпического сражения, наложили на меня дебаф, урезавший интеллект, — это выражаясь языком геймеров, да и Катерина скорее мешала придти в себя, а не помогала.

Пару мгновений после выбора не было никакого эффекта, но потом Катерина стала улыбаться еще шире, хотя я думал, что шире некуда. А затем она вся засветилась, и рассыпаясь золотыми искрами и линиями света устремилась вверх истаивая из этого пространства где-то под потолком. Катерина только успела крикнуть мне: «Когда выберешься отсюда, передай дяде, что я его ни в чем не виню и еще, скажи, что золотое всё равно лучше, чем красное. Его зовут Иванов Виктор Алексеевич, ты его обязательно встретишь!»

Следом за Катериной свет начал окутывать и других девушек. Они так же истаивали, переносясь неизвестно куда из этого обреченного мира. Не знаю, какое они получали перед этим сообщение, но каждая перед сиянием начинала улыбаться шире некуда. Предпоследними засияли две дерущиеся, так и истаяли вдвоем, не размыкая хватки.

«Наверное, в следующей жизни они будут сестрами-близняшками», — подумалось мне.