Altar - Подвиги Белого истари

Одним резким движением я вырвал руку из ослабевших пут и в лучших традициях Иайдо, в едином движении послал в монстра фаербол начиненный скверной.

Человек-говно только и успел удивиться моей неожиданной подвижностью, страха в нем не было, он привык ничего не бояться. Ничто до этого момента не могло повредить ему здесь.

— Иииии…, - раздался душераздирающий вопль визг на неожиданно высокой ноте, как если бы одновременно резали тысячу свиней. А я продолжил пулять по уроду фаерболами со скверной, пока умирающий бьющийся в агонии поглотитель не задел Х-образную конструкцию к которой я был привязан цепями. После чего конструкция разлетелась в щепки, а бессознательный я отлетел в стену и рухнул на пол, где и остался полежать, отдохнуть.

Предварительные исследования показали, что замкнутые виртуальные миры, не имеющие привязки в реальном мире в виде сервера, быстро деградируют. Скорость деградации зависит от начальной насыщенности такого мира и уровня насилия, и паразитизма. Слишком низкий уровень насилия и паразитизма ведет к скорейшему затуханию мира, как и слишком высокий уровень приводит к истощению системы.

Для определения оптимальных уровней паразитизма и насилия в виртуальных мирах нужны дополнительные исследования.

— Из служебной переписки отдела исследований корпорации "Виртмир".

В мире Арды мне почти не снились сны, а если снились, то были простыми и понятными, лишенными символизма и налета таинственности. Поэтому я даже не смог сразу понять, что вижу сон.

Два эквилибриста стоят на двух платформах один напротив другого, между ними натянут канат. В воздухе ощущается напряжение, это противостояние, а не представление. Вот один из эквилибристов начинает движение, он бежит по канату на соседнюю платформу. Другой эквилибрист вытягивает вперед руки, направляя на бегуна. Из ладоней на бегуна льется яркий свет. Эквилибрист начинает замедляться, но он еще успевает добежать до платформы, замедление не остановит его. Но вдруг, не добегая до платформы, бегун разворачивается назад и постепенно замедляясь, возвращается на свою платформу. Несколько секунд ничего не происходит, бегун просто выглядит уставшим, но еще через мгновение он начинает рассыпаться пеплом и истаивать черным дымом.

К чему был этот сон, я толком не понял.

Очнулся я от девичьего щебетания, которое тоненьким сверлом через уши врезалось мне в мозг. Первое, что я увидел, открыв глаза, толпу девушек обступивших меня со всех сторон и чирикающих подобно стаи воробьев. Разобрать в этой какофонии звуков хоть что-то не представлялось возможным.

«Кажется, у меня от этого шума болит голова, а не от удара об стену», — подумал я.

— Тихо! — скомандовала своим товаркам Катерина. — Он очнулся.

«Спасибо ей конечно, за то, что остановила этот шум, но можно было приказывать потише», — подумал я.

Стоило мне открыть глаза, как все девушки придвинулись ко мне, не ясно чего ожидая. В глазах были и надежда и радость, и немного неверия.

— Ты победил? — осторожно спросила Катерина. — ОН… больше не вернется?

Я повернул голову в направлении места гибели поглотителя, отстраняя рукой одну из девушек с линии взгляда, открывая обзор. Все, как по команде посмотрели на то место.

Огромная, бурлящая миазмами лужа навоза разлилась по полу зала в месте смерти бога этой локации.

«Мндаа, говно был человечек», — не без сарказма подумал я.

В помещении стояла жуткая вонь. По этому поводу мне вспомнился момент из жизни Александра Никитина, когда он по садово-огородной надобности занимался разбрасыванием навоза при удобрении, подготовке поля под картошку. Свежий коровяк, или просто свежачок чаще разбрасывают осенью, но бывает и весной перед распашкой. Вот этот свежачок ему и пришлось разбрасывать, стараясь по возможности как можно более равномерно распределить лужи навоза по всей площади поля. Как не старайся быть аккуратным, но всё равно влезешь в это самое. Естественно, к концу работы, так сказать «проникаешься духом» этого дела. И примечательно то, что один раз помоешься сразу — еще на огороде примешь душ, потом приехав домой на квартиру — еще раз, примешь ванну три раза намылившись, но этот дух «свежачка» всё равно некоторое время будет преследовать тебя, как не мойся. Ну так вот… к чему я это? Кажется, эта вонь будет преследовать меня еще долго.

— Да, он окончательно мертв, — сказал я, наконец-то прочитав сообщение системы, которое сначала принял за последствия лопнувшего в глазу сосудика.