Мария Захарова - Колония № 6 - первая положительная

Где он? Куда пошел? Она в отчаянии вертела головой, стараясь разглядеть высокую темную фигуру, но та словно растворилась в воздухе, превратилась в туман и унеслась прочь, оседлав ветер… Как в кино.

Опоздала! Она опоздала. Он ушел! На глаза навернулись слезы, и одинокая капля скатилась по щеке. Почему всегда так? Прежде чем совершить глупость, человек принимаем мгновенное решение, а для того чтобы предпринять что-то правильное, мучается долгое время, пока не становится поздно?

Девушка заглянула в бистро. За огромными окнами зал, как на ладони. Марла все также сидит за столом, но уже с кем-то болтая по телефону. Вернуться? Нет, ей не хотелось. Она просто не выдержит дальнейшее обсуждение вампирской темы, а уж тем более Тейта. «Потом… с ней я поговорю потом», — вновь повторила себе, мысленно извиняясь перед подругой. С ней в другой раз. Когда Марла остынет и будет готова слушать.

Взглядом простившись с подругой, Майя зашагала по тротуару.

Домой. В уютные объятья дивана, к чашке горячего чая и щебетанию Таис. Таис… Девушка мысленно застонала. Еще один серьезный разговор. Как она могла забыть? Стоило представить, какой комментарий выдаст сестра на то, что услышала у Стефана в кабинете, захотелось повернуть в другую сторону. Теперь и мысли о доме навевали тоску и уныние.

Понурившись, Майя устало брела вдоль домов. Иногда кто-то цеплял ее плечом, и девушка слышала торопливое: «Простите», — но даже голову не поднимала, просто кивая в ответ. Зачем смотреть? Тот, кого она хотела видеть, ушел. И она сама виновата в этом.

В очередной раз, нарвавшись на кого-то, Майя ляпнула: «Извините», — и попробовала обойти преграду. Но она — преграда, словно издеваясь, двинулась следом, вновь преградив путь. Девушка оторвала взгляд от ботинок, намереваясь возмутиться и обвинить в бестактности случайного встречного. Возможно, если сорваться на ком-то, ей полегчает.

— Что за… — договорить не смогла, дыхание перехватило.

— Я провожу?

Тейт! Волна дрожи прошла по телу, и повисшие на ресницах капли сорвались вниз, прокладывая дорожки на щеках. Здесь! Перед ней! Не верилось.

— Ты плачешь?

Хотела спрятать лицо в ладонях, скрыть следы собственной слабости, но не могла пошевелиться, не могла оторвать от него глаз. Не ушел? Почему?

Ведь она видела, как это решение принималось. Там возле столика, когда надежда покинула его, и улыбка сбежала в лица, он хотел уйти. Майя чувствовала, знала, что права! Но вот он. Рядом.

Что привязало их так крепко всего лишь за один день? Найдет ли она ответ, если захочет? И стоит ли искать?

Не желая думать об этом сейчас, девушка шагнула вперед, стирая последние сантиметры, что еще оставались между нами. Пусть так. Так правильно. Нет сил сопротивляться той тяге, что привела ее за ним. Надо, и пусть.

Майя коснулась его лица, утопая в синих озерах недоверия, удивления и страха. Почему он боится? Она не причинит ему боли! Не сможет.

— Поцелуй меня.

Она хотела почувствовать его своим, и слова тихо сорвались с губ. От этих слов в глубине его глаз вспыхнул огонек, и Майя наблюдала за тем, как он набирает силу, постепенно превращаясь в пожар. Яростный, бушующий, непобедимый. Девушка сгорала в нем, но боли не чувствовала, только жажду — непреодолимую жажду коснуться.

— Тейт?

Огонь в нем испепелил все сомнения, превратив их в прах под ногами желания. Майя отчетливо увидела это, прежде чем мужчина склонился, чтобы подарить ей тепло своих губ.

Тейт шел, сам не зная куда. Все равно. Маршрут не имеет значения. Ноги несли вперед, уводя все дальше от того места, где он хотел находиться. От нее! Пронзительный ветер, налетая порывами, упирался в грудь, будто желал остановить, но его сил было недостаточно. И потому, злясь на себя, он подхватывал пригоршни мусора и швырял в лицо, тем самым мстя за оставленную без внимания просьбу.

Странно, но мужчина не злился, не психовал. Все в нем словно замерло, замерзло. Знакомое состояние, изученное вдоль и поперек. И только сожаление, прорывалось на поверхность сквозь толщу льда. Сожаление о том, что насмешница судьба дала прикоснуться к запретному, ощутить, каково это жить чувствами, а затем, захлопнула ларчик, чтобы поставить на полку, как напоминание о несостоявшемся. Не больно, болеть нечему, просто одиноко.

Он брел куда-то без цели, бездумно переставляя ноги, пока не остановился. Застыл на месте и все. Такое чувство, что врезался в стену. Случайный прохожий, чуть не впечатавшийся ему в спину, пробурчал что-то неразборчивое. Ругался.