Кристофер Банч: История воина

– Чтобы убить меня, – сказала я, – тебе придется разрушить все остальное.

По его потускневшим глазам я поняла, что попала в точку. Ярость охватила его, и он взревел, и воздух затрещал от насытившей его магии. Я швырнула топор. Он ударил его в грудь острием. Архонта отбросило назад, и он ударился о стену. После такого удара он должен был умереть. О, вернее – умереть во второй раз – ведь я уже убивала его. Но он не сдавался. Топор торчал из его тела. Я выхватила меч, чтобы прикончить его, но не успела сделать и шага, как из его тела повалил красный дым. Он наполнил комнату до потолка. И из этого дыма доносился рев архонта.

Двухголовый лев зарычал на меня, каждая морда скалила зубы длиной с копье. Пантера тоже зарычала в ответ. Она бросилась на чудовище и вцепилась в его переднюю лапу. Лев завизжал от боли и отбросил пантеру. Но та, оказавшись в воздухе, извернулась и стала расти. Когда она упала на лапы, ее голова была вровень с моей. С прощальным гневным воем архонт в обличье зверя пробил стену башни, расправил крылья и полетел.

Замок содрогнулся. Со стен потекло разжиженное железо. Потом замок, машина – все начало рушиться. Пантера взвизгнула, этот звук заставил меня очнуться. Откуда-то я знала, что мне надо делать. Когда начал осыпаться пол, я прыгнула на пантеру и вцепилась руками в мех. Я почувствовала, что она прыгнула, и мы пролетели через дыру, пробитую архонтом при бегстве.

Мы не упали, а летели все выше и выше. Я устроилась поудобнее у нее на спине. Посмотрев вниз, я успела увидеть, как железный замок взорвался яркой вспышкой. Потом я посмотрела вперед и увидела красные крылья удирающего архонта.

Пантера летела все быстрее и быстрее. От ветра у меня слезились глаза. Я крепче прижалась к ней, чувствуя, как мы сливаемся. Ее бугристые мускулы стали моими, острые зубы и когти – моими тоже. Ее сердце билось у меня в груди, по моим нервам пробегала яркая кошачья ненависть, в моей душе ожила жажда погони и убийства. Я стала пантерой, я рычала от силы и ненависти, преследуя архонта. Я прыгала с облака на облако, презирая всяких крылатых тварей, мясо которых скоро буду рвать.

Первый раз я настигла его на вершине горы. Из пастей зверя вылетали молнии и огонь. Но рефлексы пантеры помогали мне с легкостью уклоняться от его молний. Когда я приблизилась, он снова бросился бежать. Теперь я преследовала его по пятам, но тут в небе открылась черная дыра и лев проскочил в нее. Я бросилась за ним, зная, что мы переходим в другой мир, но в сердце пантеры не было страха, ее разуму было все равно – и я обнаружила, что по-прежнему в обличье пантеры бегу по огромному ледяному полю.

Оно было ярко-голубым, и его пересекали толстые красные вены. Я выпустила когти, цепляясь за лед, и издала боевой крик пантеры, чтобы слышал убегающий лев. Мне не нужно было размышлять, почему никто из нас не может подняться в воздух в этом мире, я просто знала это и приняла как закон, который управляет здесь всеми созданиями.

Потом мир снова изменился, и я оказалась в другом месте. Там был огонь и густой дым. Я слепо неслась вперед, лапы мне обжигала горячая земля, легкие разрывались от жары. Архонту, видимо, тоже приходилось несладко, потому что скоро адский мир растаял вокруг меня, и я очутилась в узком ущелье с высокими стенами.

Ядовитые змеи выползали на дорогу и десятками бросались на меня, но я перескакивала через них, прыгая с валуна на валун. Ущелье, изогнувшись, как эти змеи, повернуло к огромной скале. Высоко на ее вершине стоял дворец с изумрудным куполом. Отчего-то я знала, что, если лев успеет укрыться в нем, все будет потеряно. Скала под моими когтями превращалась в уступчивую глину.

Я снова закричала голосом пантеры, и мой крик остановил его. Лев повернулся, чтобы сражаться. Он стал расти, пока снова не превратился в архонта. Теперь его рост был футов двадцать или больше, и у него остались длинные львиные когти и огромные желтые зубы. Он вызывающе завыл, и ущелье ответило ему эхом. Я бросилась на него, чувствуя, как близко от меня его когти, стремящиеся разорвать мою плоть.

В прыжке я прокусила его бороду, почувствовала горячее, мягкое горло и сжала свои сильные челюсти. Кровь, которой я так жаждала, рванулась наружу. Когти его разжались. Архонт рухнул, но я не ослабила своей смертельной хватки, продолжая трясти его, пока кровь не перестала течь и пока не остановилось его сердце.

Только тогда я разжала челюсти и подняла голову. Я стояла над трупом архонта. Маленький черный росток поднялся из его груди, я знала, что это то, что осталось от его души. Я прихлопнула его лапой и раздавила.