Ворон пророчит беду

До боли сжав колышек, я шагнул вперед. В гробу покоилось настоящее чудовище с черной морщинистой кожей, волосами–змеями и длинными узловатыми руками. Глаза чудовища были закрыты, но я чувствовал, если оно посмотрит на мир, то вспыхнут знакомые золотистые звездочки, преследовавшие меня этой ночью. Чудовище не умерло и не спало, оно просто затаилось, ожидая, когда доверчивая жертва приблизится к нему.

— Влад, ты меня просто с ума сводишь! Думаешь, они без тебя не разберутся?!

— Мама, уходи. Здесь опасно, — прошептал я, не оборачиваясь.

— Ты ведешь себя, как маленький ребенок! Коряга, конечно, отвратительна, но на вампира явно не тянет.

— Коряга?

После этих слов с моих глаз будто спала пелена, и я увидел мир иначе, чем мгновение назад. Действительно, в гробу лежало уродливое бревно, которое, при определенной доле воображения, могло напомнить монстра. Я все же успел спрятать под куртку колышек, чтобы не показаться совсем уж смешным, когда в помещение начал потихоньку стекаться народ. Постояльцы и сотрудники отеля, вытянув шеи, заглядывали в гроб, усмехались, но продолжали толпиться на пороге, не решаясь шагнуть вперед. Девушка–экскурсовод, пугавшая нас прошлой ночью сказками о кровожадном графе, быстро–быстро затараторила по–румынски.

— Она говорит, что это подарок от принимающей стороны, маленький сюрприз, — начал переводить Иван Панфилович. – Такое вот продолжение шоу, причем совершенно бесплатное.

Послышались неуверенные слова благодарности, но, похоже, никто не поверил словам девушки – слишком испуганным был у нее вид. Наша группа не испытывала желания задерживаться у гроба, люди начали торопливо подниматься по ступеням. Я шел последним и никак не мог избавиться от ощущения, что прикинувшийся корягой монстр пристально смотрит мне в спину.

****************

Отец Алины настоял на своем, а потому, к ужасу Ивана Панфиловича, который боялся, что не успеет показать нам музеи, которые закрывались в Румынии очень рано, мы все же сделали небольшую останову в дороге.

— Детям нужен свежий воздух! Невозможно целыми днями трястись в автобусе, — уверенным тоном произнес Алинин отец, выйдя на обочину дороги. – Надо немного развеяться, размять ноги.

— Тридцать минут, не больше, — взмолился наш гид.

— Хорошо, через полчаса собираемся у автобуса.

Теперь, при свете дня, лес не выглядел таким суровым и непреступным, как прошлой ночью. Пели птицы, солнечный свет золотил небольшие полянки, воздух был просто обалденный, а потому ноги сами устремились по едва различимой, поднимавшейся по склону тропинке. Я собирался просто побродить по этому замечательному месту, но спокойной прогулки, как всегда, не получилось – раздавшийся неподалеку хруст веток и шум борьбы заставил меня ринуться вперед.

— Отпусти! Отпусти! – пищал Сашка, пытаясь вырваться из рук волочившего его в дебри человека.

Человека ли? У напавшего на Сашку существа было тело крепкого мужчины и голова зверя. Объяснений было два – либо местный псих нацепил на себя уродливую маску и начал разгуливать по лесу во время полнолуния, либо мне «посчастливилось» встретиться с настоящим оборотнем.

— Пусти! Пусти меня!

Перекинув через плечо свою жертву, нападавший побежал вглубь леса, а мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Из–за того, что мы явно относились к разным весовым категориям, рассчитывать на победу не приходилось, но и пустить дело на самотек я не мог. Подбежав к «оборотню» я, что было сил, толкнул его, сбив с ног:

— Сашка, беги к автобусу!

— А где он?

Вместо того чтобы рвануть к дороге, Сашка стоял рядом, рассеяно озираясь по сторонам. Такой поворот событий не входил в мои планы – я–то намеревался просто вырвать паренька из лап страшного существа и удрать к людям, а вместо этого мне пришлось выяснять отношения с чудовищем. Упавший в кусты «оборотень» мгновенно вскочил на ноги, а спустя мгновение, поросшая шерстью пятерня уже сжимала мое горло. Я попытался избавиться от захвата, но тут же оказался прижатым к сухой, осыпанной хвоей земле. Страшная маска, изображавшая то ли волка, то ли самого черта, склонилась надо мной, утробное рычание заглушило щебет птиц. В этот момент я не испытывал страха, но отчетливо понимал, что сейчас для меня может закончиться все. Руки отталкивали навалившееся чудовище, в черных прорезях маски невозможно было различить глаз, и казалось, что под ней вовсе нет лица, мохнатая пятерня все сильнее сжимала горло, лишая доступа воздуха…