Не стой на пути у вампира!

— Это единственное, что осталось. Потом отец женился на другой женщине.

— И она стала злой мачехой?

— Точнее, никакой. Нашим с братом воспитанием занимался только отец. Ромке он позволял делать все, что заблагорассудится, а на меня очень давил. Например, я любил гонять мяч, а он злился, говорил, что это не мое дело и вместо футбола отвел заниматься конным спортом.

— Тоже неплохо.

— Да, мне нравится. Я даже выиграл несколько соревнований. А еще мне пришлось заниматься плаваньем и фехтованием, тоже по его настоянию.

— Некоторые родители, хотят, чтобы их дети были чемпионами по всем направлениям.

— Понимаешь, Яна, я вряд ли сумею выразить словами это ощущение, но отец будто заставлял меня жить по особому плану, и все, что выходило за эти рамки, очень жестко пресекалось. Как с футболом или компьютером. Меня увлекала информатика, а отец категорически запрещал ей заниматься, вместо этого пичкал историей и языками. Скажи на милость, зачем мне латынь или старославянский?

— А ты их знаешь?!

— Да. И еще несколько европейских языков. За исключением английского – его мне тоже знать не положено.

— Странно. Но у каждого свои методы воспитания.

Я искоса посмотрела на позолоченные, под старину часы. Минут через пятьдесят мама должна была придти с работы, а пол в комнатах еще не был вымыт и даже мусор не отправился в мусоропровод.

— Я тебя задерживаю? – перехватив мой взгляд, Влад порывисто встал, направился к двери. – Ты не обязана это слушать, прости.

— Подожди!

Этот парень слишком сильно на все реагировал – темпераментно, молниеносно. Его вполне можно было назвать «взрывоопасным». Пришлось мне прикинуться дипломатом и убедить его в своих добрых намереньях. К счастью, Влад оказался человеком отходчивым и, быстро успокоившись, продолжил рассказ:

— Это случилось примерно полтора года назад. Однажды отец пришел домой далеко за полночь, протянул мне руку и сказал: «Идем!». В его глазах было такое выражение, что было понятно – прежняя жизнь кончена. Я только успел незаметно взять эту фотографию и пошел за ним. Дальше все смешалось, стало похожим на кошмарный сон – какие–то люди, чьи лица больше напоминали равнодушные маски, рассматривали меня, дотрагивались холодными руками, а я даже не мог шевельнуться, так сильно кружилась голова. Все плыло, плыло куда–то… Когда я очнулся, то обнаружил, что нахожусь в просторной серой комнате без окон, а на мою руку надет этот браслет.

Он протянул руку – на худом запястье тускло блестел очень старый и, вероятно, очень дорогой браслет. Его украшали темно–красные, похожие на капли крови камни и причудливая вязь узоров. Больше всего меня удивило то, что у браслета не было застежки, и он был слишком узок, чтобы просунуть через него ладонь, однако, каким–то образом украшение оказалось надетым на руку Влада.

— За последние полтора года я увидел столько чудовищного, что почти перестал верить в справедливость, — его большие, необычного темно–зеленого цвета глаза потемнели, казались почти черными, в голосе сквозила боль. – Мир совсем не такой, как нам кажется, Яна! Эти двое привозили меня туда, где идет война, на моих глазах пытали и убивали ни в чем не повинных людей. Человеческая жизнь стоит очень дешево… Но люди не должны мучить таких же людей, как они сами, они вообще не должны никого мучить! Только их не переделать…

— Почему «терминаторы» показывали тебе все это?

— Я не знаю. Я ничего не знаю, могу только предполагать. Я засыпал в серой комнате, а открывал глаза в очередной «горячей точке». И снова комнаты без окон, похожие одна на другую, как две капли воды, побои, издевательства…

— Тебя били?

— Да.

— За что?

— Не знаю, Яна. Я спрашивал, много раз спрашивал: «За что?», а они только смеялись в ответ! – Влад сжал кулаки, его глаза вспыхнули недобрым огнем и вновь этот обжигающий, полный ненависти взгляд показался мне до жути знакомым. – Это несправедливо! Несправедливо наказывать того, кто ни в чем не виноват!

— Такая история просто в голове не укладывается.

— Ты мне не веришь?! Смотри…

Он вскочил, задрал рубашку – на спине были отчетливо видны старые и совсем свежие рубцы от ударов. Я просто обалдела, окончательно сообразив, что все намного хуже, чем могло показаться на первый взгляд. Похоже, Влад нисколько не преувеличивал, рассказывая о своей жизни.

— Я бежал от них. Когда они собирались везти меня куда–то, то подсыпали снотворное в воду, а потом делали, что хотели. В этот раз, я не выпил отраву, просто прикинулся спящим. Мне удалось выбраться из фургона, в котором меня перевозили, когда тот остановился у светофора. Я не знал, в каком городе, или даже в какой стране нахожусь, просто бежал и все. Но эти, как ты их называешь, «терминаторы» почувствовали неладное и бросились в погоню. Что было дальше, ты видела.