Олег Верещагин: - Путь домой. Книга вторая

«Чайка» — точно такая же, как черноморская — шла примерно в полукилометре от берега, и звонкий, сильный голос мальчишки, державшегося рукой за нос, донёся до нас отчётливо:

— Эй, кто там, на берегу?!

— Дед Пихто, — буркнул я по-русски. Кристо, раздувавший костёр, даже головы не повернул. Я поднялся и крикнул: — Свои! Куда плывёте, казаки?!

— Есть свои свои, а есть свои чужие! — заорали с «чайки», но со смехом, и кораблик резко изменил курс. Ветерок развернул флаг — чёрное полотнище с золотым Андреевским крестом. Взмахивая вёслами, «чайка» приближалась, и я уже различал любопытствующие загорелые лица по бортам.

— Не нападут? — тихо спросил Кристо, внешне совершенно спокойно занимаясь костром.

— Увидим, — процедил я, а про себя подумал, что ничего глупей и не придумаешь: добраться до Каспия и погибнуть в схватке со своими же, русскими… Я подошёл к самой кромке воды и, широко расставив ноги, упёр руки в бока, рассматривая приближающуюся «чайку».

Истошный, испуганный визг с казачьего кораблика заставил меня несолидно присесть. А потом послышался вполне членораздельный, но не менее испуганный вопль:

— Не надо! Не приставайте! Это мертвец!!!

…Уговорить казаков причалить мне удалось через полчаса — после того, как я, угорая от смеха. Тщательно ответил на все вопросы перегнувшейся через борт Наташки Крючковой и поинтересовался, куда она дела Франсуа.

— Нет, на Кавказе твоих уже давно нет. — Франсуа покачал головой. Наташка, улыбаясь, подлила мне чаю и села рядом с французом, чья сломанная нога гордо возлежала на удобном камне. — Как ты пог… пропал, они тебя искали, но не так чтобы активно… погоди, Олег, — попросил он меня, хотя я и не думал подавать голос. — Там же всё ясно было. Я сам на той тропе был. Свои трупы они свалили в ущелье, твой, ясное дело, съели… — мы оба расхохотались. Наташка дала Франсуа подзатыльник. — Ну и через две недели после твоей… гибели они ушли. Вадим их увёл.

— Куда? — спросил я.

— На Балканы или в Карпаты… — Франсуа задумался, уже уверенно повторил: — Да, в Карпаты, Олег, точно. А мы перебрались на Каспий, вот, с местными плаваем…

— Сможете доставить меня к устью Куры? — поинтересовался я. Франсуа вздохнул:

— Да сможем, о чём речь… Но понимаешь, осень, там, на черноморском побережье, ты вряд ли кого найдёшь, а местные ребята вряд ли тебя в Средиземку…

— Значит, пойдём пешком вдоль побережья, — отрезал я. Франсуа, кажется, ещё хотел что-то сказать, но Наташка пихнула его в бок, и он махнул рукой:

— Ладно. Завтра и поплывём, чего тогда ждать…

— Франсуа, — тихо сказал я, — ты за это время… ты о них, о наших, ничего не слышал? Хотя бы краем уха?

— Нет, — француз развёл руками и поспешил меня ободрить: — Да найдёшь ты их, обязательно найдёшь! Вон ты сколько отшагал — ну, зря всё это, что ли?!

— Надеюсь, что не зря, — согласился я. — Было бы чертовски обидно, окажись… по-другому. Голова у меня, если честно, кругом идёт, Франсуа, — признался я. — Несёт меня куда-то, несёт…

— А это ничего, — Франсуа пожал, нагнувшись ко мне, мой локоть. — Принесёт, куда нужно…

Мы сидели на плоской каменной террасе, с которой открывался вид на лагерь казаков. Внизу на несколько голосов пели ухарски:

— Стой, погоди! — Франсуа звучно шлёпнул себя по лбу. — У меня же для тебя подарок есть! Ты, я помню, огнестрел какой-то имел?

— Да было, — я махнул рукой, — наган был. Только он далеко, патроны-то ещё в первый год кончились…

— Наган, говоришь… — Франсуа кивнул. Поднялся и, подхватив костыль, шустро зашкандыбал куда-то прочь, бросив: — Погоди, я сейчас.

— Куда это он? — спросил Кристо. Наташка махнула рукой:

— Сейчас придёт… Ешь вон давайте.

Франсуа в самом деле вернулся довольно быстро и высыпал на неровную поверхность самодельного стола десять тяжело стукавшихся коробок промасленно-бумажного цвета. Я хмыкнул, придвинул к себе одноу, вслух прочёл: