Олег Верещагин: - Путь домой. Книга вторая

— Всё, — Йенс бросил окровавленный кусочек на пол пещеры. — Ну что, будем шить. Негры, я думаю, сюда явятся не скоро.

— Это точно, — согласился я, откидываясь затылком на ступеньку. — Йенс. А как я скажу, что… Ленке и Зорке, что… я же ни разу этого никому не говорил, Йенс… всегда на глазах…

— Придётся сказать, — ответил немец, вдевая в иголку самодельную нить из кривобокой маленькой склянки с кустарным спиртом. — Но это ещё не скоро. Мы все можем просто не дойти. Так что не беспокойся особо.

Мы вынесли ребят туда, где не было дождевых струй и сырых, шепчущих джунглей. Я не знаю, как нам это удалось. Я вообще не знаю, как мы выбрались обратно. Знаю, что было утро, и земля под палашом поскрипывала камешками и упругими корешками.

— Он мог вернуться, — сказал я Йенсу, когда мы закончили копать. — Ему предлагали. Ему и Ленке. Понимаешь, он мог вернуться. А вместо этого…

— Кладём их? — спросил Игорь.

— Да, — я поднялся с камней — с тех самых, на которых мы недавно сушили свою одежду, возле которых, дурачась, боролись в тёплой траве. — Кладём. Тайне барабанов Пацифиды конец. Всё очень тупо.

Дж. Р.Киплинг

…В середине июня, продравшись через полосу прибрежных мангров, мы вышли к побережью Пацифиды на западе, пройдя континент насквозь.

Ещё двое суток у нас ушло, чтобы добраться до места, где нас ждал «Большой Секрет».

В конце июня мы отплыли на северо-запад, к побережью Азии.

С высоких хмурых скал, увенчанных лесом, казавшимся чёрным без солнечного света, стекали струи тумана. В нескольких местах у подножья скал вода плавно и угрожающе ходила водоворотами. Где-то ревел поток водопада.

— Жутко, — призналась Танюшка. — Смотри, как мрачно… Ты здесь был тогда?

— Южнее, — ответил я. И согласился: — Да, жутковато… Ну и скалы!

— Это хребет Джугджур, — вспомнила Танюшка. И вдруг вскинулась: — Олег, смотри!

— Чёрт! — я окаменел.

Из скал на наш корабль смотрел высеченный фас мальчишеского лица. Неизвестно, кто и когда приложил к этому руку, но что рельеф очень старый — это было видно сразу. Время, ветер, волны настолько выбили его, что точно разглядеть черты было уже невозможно. Выше лица бесконечно катилась по камню свастика — почти такая же, как на моём палаше.

— Держи на лицо! — прокричала из «вороньего гнезда» Лидка. — На лицо держи, Джерри!

Отрывисто захлопал на повороте парус. «Большой Секрет» тяжело рассёк воду и побежал к берегу, а через несколько секунд в скалах открылся проход…

…Бухта имела форму капли — расширялась от горла в стороны. Берега окаймляла полоса галечного пляжа, дальше начинался лес. А слева от прохода на этом пляже, достаточно высоко, чтобы не достал прилив или ворвавшаяся штормовая волна, серо-жёлтой полосой светлела на гальке длинная двускатная палатка.