Галина Романова: Одинокий орк

Настоящая война обошла его стороной: будучи самым младшим из братьев, Брехт не сражался на Радужном Архипелаге. Но все три его старших брата отправились воевать, и ни один не вернулся. Брехт был от многого избавлен и сейчас, впервые увидев эльфов, погибших не в бою, даже помотал головой, отгоняя страшное видение. А потом взмахнул мечом, перерубая веревки и позволяя повешенным упасть на землю, — ему показалось, что двое еще подают признаки жизни. Однако проверять это времени не было — женские крики стремительно слабели. Еще немного — и будет поздно.

Пинком распахнув входную дверь, он чуть не наступил на девушку-эльфийку, скорчившуюся на полу и напрасно пытающуюся натянуть на голые ноги подол разорванного платья. Увидев, что над нею склоняется орк, она вскрикнула, и Брехт ударил ее по щеке, чтобы привести в чувство.

— Где они? — Схватив девушку за плечи, он несильно встряхнул ее.

— Т-там. — Несчастная мотнула головой в глубь помещения. — Моя госпожа… моя бедная госпожа…

Крики между тем сменились стонами — так стонет раненое животное, не в силах больше терпеть мучения.

— Смотри. — Брехт дернул девушку за руку, заставив выглянуть во двор на лежащие на земле три тела, — позаботься о них!

И мигом вскочил, устремляясь на звуки.

У подножия широкой лестницы распластался орк в грязном мундире, убитый ударом в живот. Перепрыгнув через него, Брехт успел порадоваться, что на его клинке не будет, но крайней мере, крови этого сородича, а также подумал, что его соратники будут жестоко мстить убийце, срывая злость.

В три прыжка поднявшись по лестнице в холл, откуда начиналась внутренняя галерея и расходились в стороны коридоры, ведущие в покои замка, он понял, что поспел вовремя. Прямо на полу четверо орков насиловали женщину. Двое держали эльфийку за руки, третий был занят «делом», четвертый напряженно ждал.

Он-то первым и заметил новичка.

— Становись в очередь! — воскликнул он. — Будешь после… — И удивленно захрипел, когда Брехт выбросил вперед руку с талгатом, насаживая соплеменника на лезвие.

Державшие пленницу орки удивленно вскинулись, их третий соратник был слишком занят, чтобы хотя бы обернуться, да так и умер, лишившись головы. Эльфийка вскрикнула, когда труп рухнул на нее, дергаясь и обливаясь кровью, а в следующий миг ее руки оказались свободными — орки бросились в бой. Сражаться против сородичей, защищая иноплеменников, — для молодого орка это было суровым испытанием. Возможно, эти парни были однополчанами его погибших братьев. Возможно, и его старшие братья вели себя точно так же в захваченных замках, и никто их за это не осуждал. Возможно, сложись обстоятельства по-другому, Брехт сейчас был бы одним из этих мародеров, но… что случилось, то случилось. Через пару минут два трупа пополнили число убитых, повалившись на залитый кровью пол.

Только после этого Брехт посмотрел на спасенную. Он успел вдоволь наглядеться на светловолосых и сразу понял, что она далеко не девочка. Та девчонка, которую он нашел в лесу вместе с подростком, вполне могла быть ее дочерью. И взгляд, которым одарила его приподнявшаяся на локте эльфийка, был взглядом много повидавшей женщины, умеющей понимать и прощать, а также принимать решения. Лежащий в отдалении меч подсказал ему яснее слов, что именно эта женщина и убила пятого мародера.

Он подошел, протянул руку, чтобы помочь ей встать, но эльфийка вдруг одарила его странным взглядом из-под ресниц и откинулась назад. Она так и не попыталась прикрыться, и Брехт внезапно понял: женщина действительно умела принимать решения и сейчас мгновенно сообразила «отблагодарить» спасителя единственным доступным ей способом. Или отвлечь от запертой двери, за которой — он шевельнул ноздрями, втягивая запахи, — кто-то был. Кто-то, кого эта женщина готова защищать ценой своей жизни и чести.

Обнаженная женская плоть выглядела ужасно соблазнительно. Разорванное платье прикрывало только руки и спину, но Брехт заставил себя наклониться и набросить подол на призывно раздвинутые чресла эльфийки.

— Этого не нужно, — буркнул он. — Позаботься об остальных… леди.

И, повернувшись, направился прочь. Вышел на крыльцо и сел, утвердив талгат между колен и уперев его в землю.

Замок оживал. Откуда-то выползло несколько альфаров — в основном женщины и подростки. Еще одна эльфийка с окаменевшим от пережитого лицом и свежим синяком на скуле изо всех сил пыталась привести в чувство повешенных. Один альфар действительно пришел в себя, но другой его соплеменник и эльф не подавали признаков жизни. Эльфийке помогали две девушки: та, которую молодой орк нашел на пороге, и другая, незнакомая. Руки у помощниц так тряслись, что толку от них не было никакого.