Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Не знаю, сюда ли вы хотели добраться, но здесь, по-моему, все спокойно. Хотя и безлюдно. Кричать и звать хозяев не будем. Предлагаю осмотреться тихо и быстро. Вон изба. Вроде в порядке. Вон хлев. Тоже ворота растворены. Видать, действительно хозяева поуходили и все свое с собой позабирали. Надеюсь, на нас, гостей непрошеных, не обидятся. Пошли сразу в дом.

Пока он говорил, Гверна и Велла вышли из амбара и направились прямиком к избе. Хейзит, последовавший за ними, видел, что обе совсем выбились из сил и мечтают только об одном — полежать или хотя бы посидеть в тепле. Собственно, сам он тоже был не против отдыха. Пусть даже короткого. Ведь что может быть лучше короткого отдыха? Только долгое безделье.

Проводив их лукавым взглядом, старик Тангай остался на месте дожидаться остальных. Ни Гийс, ни тем более этот найденыш не вызывали в нем ни малейшего доверия. Теперь нужно быть начеку вдвойне. Тем более здесь, чуть ли не на самой границе между миром вабонов и миром лесных дикарей. Если опять же верить Гийсу, который на удивление безошибочно отыскал по одному ему ведомым знакам заветное место в стене, за которым оказалась спасительная пустота. Как он это сделал, Тангай так и не понял. Шел-шел по коридору, мурлыкал себе под нос какую-то военную песенку, потом — раз, мол, ну что, пойдем дальше или на улицу выбираться будем? Ах, на улицу, тогда вот, сюда извольте поударять топориком, да посильнее. И ведь не ошибся! А стена-то была — не отличишь от других. Никаких опознавательных царапин там или зарубок. Хитрый парень! Посмотрим, как он дальше вести себя будет. Теперь его просто так не свяжешь, не обезоружишь. Заручился всеобщим доверием. Чуть тронь, девка такой вой поднимет! Втюрилась, видать, нешуточно. Ее уже, похоже, не образумишь. А и пусть себе — ее жисть, что хотит, то и воротит. «Не мне ж ее уму-разуму учить. На то у нее и мать, и братец имеются. Да и сама уж не дите малое. Вон какая из себя вся наливная до загляденья». — Тангай хохотнул в усы и почему-то очень живо представил себе, как Велла стоит посреди его холостяцкой избы в кадке с горячей водой и, замотав косу вокруг хорошенькой головки, моется…

Сима опасливо прошел мимо деда с топором и засеменил за Гийсом. Ему уже стала надоедать эта затянувшаяся игра в придурковатого беднягу, чудом спасшегося от неведомых ему самому молодчиков. Куда как проще было бы сейчас, пока никто за ним не наблюдает, уколоть старика острием кинжала, чтобы увидеть на его лице вместо наглой ухмылки откровенное недоумение, а потом настичь предателя Гийса и прикончить его легким рассечением нежного горла. Остальное уже будет проще пареной репы: расправиться с почти безоружным Хейзитом, пропороть брюхо никому не нужной матери и, в конце концов, добраться до самого лакомого кусочка этой честной компании. Девочке наверняка понравится его обхождение. Не сразу, но она привыкнет. Настолько, что потом тоже будет умолять, чтобы он пощадил ее и не убивал. Кто знает, может, он и внемлет ее слезным мольбам…

— Хорошая избенка, — заметил Тангай, когда они вошли внутрь двора и остановились в некоторой нерешительности, вероятно все еще ожидая, что хозяева вот-вот появятся. — От души сколочена. Люблю такие — простые и надежные. И оконца, гляньте, какие маленькие. Нынче так уже не режут. Мне тут как-то вообще чуть не в полстены попались неподалеку от замка. Зачем только двери тогда нужны, непонятно? Сразу видно, где о врагах да о тепле думают, а где дармовые дрова палят да в ус не дуют.

Никто их не окликнул, никто не вышел навстречу. Решив, что правила приличий соблюдены, Хейзит направился к хлеву. Зашел внутрь, вскоре вышел, развел руками. Гверна приблизилась к избе и громко постучала в дверь.

— Следов крови и борьбы нигде не видно, — снова подал голос Тангай. — Значит, сами ушли, по доброй воле. В тун какой-нибудь ближайший подались. На их месте я бы так же сделал. Вместе оно завсегда спокойнее.

Видя, что Гверна не решается открыть чужую дверь, Гийс подошел и повернул деревянный крюк. Дверь тревожно скрипнула и сама подалась наружу.

— Погодите все-то заходить, — предупредительно окликнул женщин Тангай. — Пусть он первым проверит, мало ли что. Обождите пока тут.

Гийс кивнул и скрылся в доме. Было слышно, как он ходит. Приглушенные удары рукой по дереву — и в стене открылось одно оконце, закрывавшееся изнутри деревянным щитком по принципу задвижки.

— Заходите, — бросил из оконца Гийс. — Никого. И есть нечего.