Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Ты так быстро ему поверила? — первым не выдержал нависшего молчания Атмар. — Если они сейчас предупредят своих, нам будет еще труднее их одолеть. Надеюсь, ты это понимала, когда отпускала?

Т’амана обратилась к кузнецу раскрасневшимся не то от ветра, не то от волнения лицом.

— Если бы ты знал, что значит для тауда ослушаться хозяина и противопоставить, хотя бы на мгновение, его воле свою, ты бы не задавал таких вопросов. — Она посмотрела на подруг, призывая их в свидетельницы. Женщины закивали. — Если человек даже в зачарованном состоянии находит в себе силы бороться, свободный — он непобедим.

— Вот и я про то же…

— Надеюсь, ты меня понял, Атмар. Нам осталось недолго ждать. Двое в сани и следуйте за нами, остальные — за мной!

Пригнувшись, она побежала к деревьям, за которыми скрылись Каур с сыном. Еще по пути они услышали крики и звуки отчаянной борьбы. Похоже, Т’амана была права. Гвидан радостно взглянул на отца. Почувствовав на себе силу незнакомца, он был весьма доволен, что им не придется больше драться друг с другом. Теперь, как никогда, Т’амана заслуживала благодарности за спасение.

Когда они вбежали в лесок и приблизились к телеге, все уже было кончено. Два коня без седоков фыркали на некотором отдалении, обнюхивая бездыханные тела своих недавних хозяев, валяющиеся на дороге в изломанных позах больших брошенных кукол. Бородатый великан в короткой меховой куртке и с непокрытой кудлатой головой ходил между ними и невозмутимо подбирал разбросанное оружие. Каур и Бриан возились в телеге. Т’амана заглянула внутрь и увидела прочно связанного, но продолжающего отчаянно извиваться тщедушного человечка с перепуганными, совершенно бесцветными глазами навыкате, открытый рот которого был заткнут какой-то тряпкой и для надежности туго перехвачен поясом. Несчастный мог только сопеть и стонать, что он и делал, не прекращая.

— Быстро вы справились, — сказала Т’амана.

— Справились бы еще быстрее, если бы мои сыновья не замешкались, — ответил Каур, вытирая окровавленный лоб — память о щите Ниеракта. — Но они мне доверяют, что бы со мной ни происходило.

— Ты хорошо их воспитал. — Т’амана уже размышляла, как быть дальше. — Так куда вы направлялись?

— К нам. Туда, где мы с ним впервые повстречались. Теперь уже недалеко.

— Послушайте, а сами-то вы его видели?

— Кого?

— Демвера Железного, разумеется.

— Мы не знаем такого, — уверенно ответил Каур. — Он нам сказал, что нужно будет привезти кого-то важного, а кого — какая нам разница? Мы никого не видели. Все знает он.

Стоны не позволяли Симе услышать, что именно они говорят, но по взглядам было понятно, что речь о нем. Умирать очень не хотелось. Тем более сейчас, когда у него стали появляться кое-какие мысли относительно того, как обустроить будущую жизнь. Эх, если бы Томлин не был так встревожен пропажей своего предателя-военачальника! И если бы он сумел придержать язык за зубами, а не сболтнул, что видел Демвера почти живого, но точно не мертвого. Потому что мертвецы не могут уйти среди ночи из дому. Промолчи он, сейчас сидел бы в тепле и обществе соблазнительной дочки Скирлоха, а не трясся за свою жизнь среди предавших его фолдитов и явно не по-доброму настроенных девиц. Как он мог так глупо попасться, поверив в свою неуязвимость? Да еще отправиться туда, где однажды уже чуть не погиб, причем совершенно не будучи уверенным в том, что Демвер дожидается его именно здесь. Просто никуда больше он поехать не мог. С Томлином он поделился своим подозрением о том, что раненого Демвера подобрали его сообщницы из Обители Матерей, но вероятность этого сейчас проверили другие люди. А его дело — трястись по холоду в идиотской тарантайке на колесах, быть жестоко битым и мчаться от боли и страха. Снова заговорила эта чернявая бестия…

— Пленника перегружаем к нам в сани. Каур, ты умеешь ездить верхом?

— Почти не приходилось.

— Исли? Атмар?

— Мне мой зад дороже…

— Понятно с вами. Ладно, я сама сяду на одного, а второго буду вести. Каур, ты садись в телегу, поедешь за нами. Твои сыновья пусть стерегут пленника. Кляп ни под каким предлогом не вынимайте. Заговорит, когда мы того захотим.

— А с этими что? — поинтересовался старший сын Каура, указывая на два трупа. — Давайте я хоть доспехи с них сниму, чтобы добру не пропадать.

— Не нужно. Их мы заберем с собой. Они не виноваты, что служили не тому хозяину. Не бросать же их из-за этого посреди дороги. Люди все-таки. В телегу их.