Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Бросает не бросает, а если бы мы сейчас поворотились, да нагнали эти подводы, да побили торгашей, да отобрали бревнышки-то…

— И что бы было?

— Справедливо бы было. Цену справедливую бы установили, чтобы и продавцам в прибыль, и покупателям в удовольствие.

— Нет, пап, — вмешался осмелевший Гвидан, — кто бы тебе по такой цене разрешил на рынке продавать? Там у Скирлоха все свои.

— Много ты знаешь! А я бы, может, вообще не на рынке этом вашем стал торговать, а напрямую, как раньше было. Ты вот молод еще, не помнишь. А бывало ведь как: нужно кому чего, тот к тому мастеру и идет. Сейчас разве что к нам, кузнецам, да к гончарам народ иногда заходит. Да и то редко. Все больше бабы покупками заниматься стали. А бабе что нужно? Пришла в одно место и все как будто купила. Ты не улыбайся, Т’амана, я правду говорю, у меня у самого жена такая. Те же бревна нужно на лесопилке смотреть и там покупать. Так ведь разлепили теперь всех этими рынками своими. Я вот на лесопилку, когда приспичит, попрусь, а сосед мой, тот не попрется. Дома будет сидеть лясы точить, а ведь не попрется. Думает, что на свои силфуры и дерева накупит, и мастеров нагонит, которые ему избу починят. Вот и будет у него вся изба потом вперекос да в щелях.

— Ну, ты, Атмар, многого хочешь: чтобы все все умели. Не бывает такого.

— Теперь не бывает, а раньше было! У нас вон избу еще дед мой с отцом клали. Я им не способствовал, зато потом кузню сам ставил. Вот и Гвидана привлекал, хоть он и малявкой был. А ты думала, почему у меня не дом, а терем? — Он рассмеялся, показав ровный ряд белых зубов — еще один повод для зависти.

— Эй, прохожие! — окликнули сзади. — Может, подвезти куда?

Они и не заметили, как их нагнали сани. В санях сидели розовощекий толстяк и высокий улыбающийся мужчина, чем-то неуловимым похожий на Атмара.

— Ты по нашему делу, Исли, или просто по пути? — уточнила Т’амана, прежде чем воспользоваться приглашением.

— Если сядешь, то дело у нас будет общим, — заверил толстяк, притормаживая и давая путникам перевалиться через высокие борта на мягкое сено. — Как завидели ваши спины сутулые, так сразу поняли, что не зря Ниеракт меня на эту дорогу свернуть заставил.

— Да потому что у гончаров всегда чутье на кузнецов, — хохотнул его высокий спутник, пожимая руки друзьям. — Мы по весточке Ахима. Вы тоже?

— Нам повезло, что мы встретились, — опередил Т’аману Атмар. — Мы точно знаем, куда ехать, а у вас есть на чем.

— Между прочим, саночки у меня отобрать хотели, — пожаловался Исли. — Только я им ничего не дал. Повтыкал в рыло и утек подобру-поздорову. Стройку печи все равно прикрыли…

— А я думала, ты в рыбаки подался, — сказала Т’амана, поправляя сбившиеся под капюшоном волосы.

— Была такая задумка, — согласился Исли, встряхивая поводьями. — Но только я к ней после зимы вернусь, если доживем. По мне вода сейчас больно холодная.

— Руками, что ль, ловить собрался? — уточнил Атмар.

— Зубами, — кивнул Исли. — Твоими.

Все рассмеялись.

— Куда ехать-то? — спохватился Исли. — Просто вперед? Если раньше у нас Ниеракт за дорогу отвечал, то теперь, Т’амана, ты у нас за проводника.

— След глубокий видишь?

— Кое-где вижу, но его встречные подводы затоптали.

— Вы тоже столкнулись с этими гадами? — поморщился Атмар. Гончар понимающе поджал губы.

— Главное — не пропустить, если этот след уйдет в сторону с дороги, — сказала Т’амана. — Что у вас из оружия имеется?

Ниеракт кончиком сапога приподнял закрывавшее часть сена покрывало. Под ним обнаружился меч со щитом, колчан с короткими стрелами для арбалета и сам арбалет.

— Пукалка твоя? — поинтересовалась Т’амана у толстяка.

— Вот-вот, ты ее еще как-нибудь красиво назови! Моя, конечно. С заставы ее унес, родимую.

— А ты хорошо стреляешь?

— Ни один шеважа не пожаловался, — заверил Исли, подмигивая Гвидану, который сложился пополам и уже не смеялся, а рыдал, размазывая по лицу слезы. — А ты хорошо стреляешь, Т’амана?

— Рыбаки не жаловались.

— Ты, видать, чем-то не тем по ним стреляла.

— Видать, тем.

— Ладно, лучше скажи, куда мы едем? Потому что об оружии я позаботился, а вот Ниеракт о провизии — нет.

— Плохи твои дела, Исли. — Т’амана откинулась на бортик и вытянула длинные ноги, заставив Гвидана перестать смеяться. — Потому что путь нам предстоит долгий и непростой.

— Я правильно понял из сообщения, что мы преследуем двух всадников и телегу с народом?

— Все верно. Народа в ней четыре человека. Среди них во всяком случае один — тауд. Слышал про таких?