Анфиса Кохинор - Тайна заброшенного хутора

Кирик ужом проскользнул по высокой траве и оказался на краю огорода. Обитатели хутора спали - путь был свободен. Юноша посмотрел на свои длинные холёные пальцы, горестно вздохнул и пополз между грядками. "Рем бы меня прибил! Но с другой стороны - не умирать же с голода?! Ну, не буду я щипачом, и фиг с ним! Буду обычным вором! Всё равно Рем мёртв!" Кирик остановился, смахнул слезу и пополз дальше.

Бродяжничество со старым мудрым вором было самым счастливым временем в его жизни. Рем не зря слыл лучшим вором Тинуса, он всегда находил деньги на плотный ужин и сносный ночлег. Но две недели назад счастливой жизни Кирика пришёл конец. Возможно, Рем стал слишком стар, или его сгубила самонадеянность, так или иначе, ограбление купца Болона стало последним в его жизни. Знаменитого Кривого Рема поймали и, словно мелкого жулика, вздёрнули прямо во дворе купеческого дома. Кирика же препроводили в приют Благочестивого Густа, откуда он благополучно смылся, едва дождавшись ночи. И, конечно, юный воришка не ушёл с пустыми руками. В память о погибшем друге и учителе, он обчистил комнату настоятельницы, забрав десять серебряных крон, цепочку с кулоном, брошь и десяток колец с мелким речным жемчугом. Рассовав трофеи по карманам, Кирик выбрался из приюта, и на рассвете вместе с чумаками(чумак, устар. - крестьянин, который в старину возил на волах рыбу, соль, хлеб и другие сельскохозяйственные продукты для продажи) покинул проклятую Грану, разрушившую его жизнь, и двинулся вглубь страны.

Финансовыми вопросами в их тандеме заведовал Кривой Рем, и юноша не умел обращаться с деньгами. В Шарне Кирик купил тёплую куртку и ботинки на толстой подошве (всё-таки скоро зима), а в оружейной лавке по соседству присмотрел отличный кинжал в ножнах из лосиного рога и, не торгуясь, выложил за него пять крон. Выйдя на шумную, залитую полуденным солнцем улицу, Кирик скептически посмотрел на последнюю монету и отправился искать барыгу.

Хмурый седой шарниец с невозмутимым видом выслушал историю об умершей тётке и предложил за "наследство" семь крон. Кирик догадывался, что барыга бессовестно надувает его, но всё-таки согласился. "Легко пришло - легко ушло!" - вспомнил он любимую присказку Кривого Рема, и, запихнув монеты в нагрудный карман, с лёгким сердцем отправился обедать. За шесть лет Рем сделал его превосходным щипачом, и Кирик был уверен, что не пропадёт. "Чужой карман не пустеет!" - любил повторять учитель, и юный воришка был полностью с ним согласен.

Однако смерть Кривого Рема словно перечеркнула жизнь Кирика чёрной полосой. Как ни старался юноша, за неделю пути из Шарны в Стрэну ему не удалось украсть ни единой кроны, а медных монет, что изредка попадали ему в руки, едва хватало на пропитание. На закате седьмого дня Кирик прибыл в Стрэну с пустым брюхом и медяком в кармане. От голода у воришки кружилась голова. Чумаки, с которыми он путешествовал, устроились на постоялом дворе, а Кирик, отдав последний медяк за кусок хлеба, остался на улице. Прямо у порога трактира он с жадностью проглотил серую пористую краюху и отправился бродить по городу, надеясь хоть что-нибудь украсть, а ещё ему нужно было где-то переночевать…

Лавки и рынки Стрэны были уже закрыты, улицы - пусты. Редкие прохожие сторонились мальчишки в пыльной одежде: их смущал его голодный ищущий взгляд. Кирик прошёл уже несколько кварталов, но ничего подходящего ни для ночлега, ни для кражи не обнаружил. А есть хотелось страшно: серый грубый хлеб исчез в его желудке, как в бездонной пропасти. К ночи голод стал невыносимым, он занял все мысли Кирика, и от отчаяния юный воришка сунулся в первый попавшийся дом. Он надеялся раздобыть еды, но чёрная полоса продолжалась: скромный двухэтажный домик на краю богатого квартала на поверку оказался графским казначейством, защищённым магическим щитом и ротой гвардейцев. Кирик шагнул на магический рубеж и оцепенел от испуга: деревянный домик на глазах превратился в каменную башню, окружённую солдатами в багряных мундирах и высоких шлемах с гербами Стрэны.

Страх спас невезучего вора - он не успел войти внутрь охранного круга, и, когда стражники бросились к нему, вырвался из колдовских пут и понёсся прочь, не разбирая дороги. Пытаясь сбить преследователей с толку, Кирик петлял по городским улицам и глухим переулкам, перелезал через заборы, перешёл вброд мелкую речушку, закованную в мраморное русло.