Оля Виноградова: Легкой поступью безумия

Мне понадобилась каких-то полчаса, чтобы довести себя слепыми предположениями до нервной трясучки. Не в силах успокоиться, ощутив приближение критической точки, когда рэ выйдет из-под контроля, я начала хватать гальку и смалывать ее в пыль голыми руками. Сперва неладное почуял ректор, как самый опытный лер из всех присутствующих на площади перед университетом. Не прерывая торжественную речь, глава учебного заведения остановил на мне обеспокоенный взгляд, тотчас метнувшийся к кустам сирени, что дало лишнее доказательство моим предположениям. Следом, привлеченные скрипом камней и мельтешением тела вверх-вниз, ближайшие сокурсники повернули голову в мою сторону. Только для того, чтобы побледнеть от ужаса: многие, если не все, знали о моих проблемах с самоконтролем. Кто-то слышал, а кто-то был свидетелем инцидентов в прошлом, но никто не двинулся с места. Возможная опасность не сравнится с позорным бегством перед всеми студентами… Второе куда хуже…

Постепенно напряжение уходило, а у моих ног росла горка каменной пыли. На смену желанию разрушать пришла апатичная вялость. Вместе с тем, как серело в моей душе, лица людей, сидящих рядом, сжавшихся в комочек, светлели. Расправлялись озабоченные морщинки и слышались облегченные выдохи сквозь зубы вместе с ругательствами. Это тяжело. Понимать. Что кроме тебя самой, никто не сможет остановить тебя же.

По окончанию торжественной части я удержала Франца на месте, пропуская вперед нас всех прочих студентов. Если ищейки действительно пришли за нами, то надо постараться избежать пересудов и слухов. Мы вошли в здание последними. Сразу же к нам подскочил секретарь ректора и отдал Францу вчетверо сложенный листок. На гербовой бумаге содержалось приглашение немедленно посетить кабинет ректора. Вздохнув, друг спросил:

- Нет ничего такого, о чем я должен знать прямо сейчас, Алесса?

- Я задаю себе тот же вопрос, но относительно тебя! - парень отрицательно помотал головой, развел руками и потянул меня на пятый этаж. Скоро мы узнаем причины интереса представителей особого отдела к нашим персонам…

Возле кабинета ректора мы поправили одежду и придали нашим лицам вежливо-отстраненое выражение. Нам не в чем оправдываться: перед законом - я и Франц абсолютно чисты, а там, где замарались, наших следов давно уже нет. После стука, не делая паузы, мы вошли в помещение. Взгляд сразу же упал на посторонних людей, сидящих по обе стороны от массивного стола главы университета. Те же самые, что маялись ничегонеделанием на площади.

- Садитесь, - предложил ректор, - разговор предстоит не шуточный, - Орландин ис Растиер, виконт Коэльский, печально улыбнулся.

Мы не посмели отказаться. Маленькие молоточки в висках и вспыхивающая местами кожа ясно говорили, что кабинет напичкан активными плетениями рэ под завязку. И настроены они на нас! Я села на краешек кресла с прямой спиной, словно проглотила кол. Улыбка на моих губах превратилась в волчий оскал. Да, страшно. Да, я не могу это скрыть… Но не доставлю ищейкам ни единой секунды удовольствия своим поджатым хвостом. Пусть видят, что я в любой момент готова перегрызть им горло! Хотя бы попробую это сделать…

- Позвольте уточнить некоторые моменты, прежде чем мы приступим, - вступил в разговор один из мужчин с тонкими усиками над верхней губой и мелкими кудряшками на голове. Ищейка производил бы впечатление альфонса, если бы не пронизывающий взгляд колючих темно-карих глаз. - Наша встреча сегодня носит неофициальный характер. Вы, безусловно, имеете право отказаться отвечать на наши вопросы в отсутствие стряпчих и ваших родственников, но учитывая обстоятельства дела, его фигурантов и общественный резонанс, я бы на вашем месте так не поступил. Что скажете, уважаемые леры? - усатый замолчал в ожидании нашего ответа.

Мы с Францем переглянулись. Отказаться можно в любой момент, но типчик назвал довольно веские причины, чтобы рискнуть и попытаться выведать причины неожиданного присутствия ищеек в университете.

- Мы согласны, - за двоих ответил друг. Я поддержала его кивком головы. - Но оставляем за собой право в любой момент не отвечать на ваши вопросы и покинуть это помещение свободными людьми без всяких препонов с вашей стороны.

Ого… а откуда племянник Клеймора знаком с правильной формулировкой ответа особому отделу на таких "неофициальных" встречах? Неужто граф поднатаскал воспитанника? Моему любовнику по долгу службы положено знать такие вещи… Я же прошла краткое обучение у нанятых отцом специалистов по юриспруденции после его первого столкновения с ищейками.