Стивен Браст - Атира

Савн и Поли положили мясо обратно на камни, после чего помогли Владу сесть.

– А теперь я хочу встать.

– Ты уверен, что тебе… – спросил Савн.

– Помоги мне дойти до отхожего места.

– Да, конечно.

Они взяли его за руки и помогли встать, а затем проводили в соседнюю пещеру, где поддерживали до тех пор, пока он не закончил все свои дела. Савн и Поли отвели его обратно и посадили так, что он опирался спиной о стену пещеры. Джареги сопровождали его всю дорогу. Влад немного посидел, глубоко дыша, потом кивнул:

– Давайте есть.

Пока они ходили в соседнюю пещеру, часть норска слегка подгорела. Но остальное оказалось очень вкусным.

Сначала они ели молча. Савн решил, что он еще никогда не пробовал ничего вкуснее. Он не был уверен насчет Поли, но она поглощала мясо с большим аппетитом.

– Вы знаете, – неожиданно заявил Савн, – мне пришло в голову, что, если нас ищут и если они где-то неподалеку, запах обязательно их сюда приведет. – Он откусил еще кусок.

Влад фыркнул и ответил:

– Должны ли мои друзья понять твои слова так, что тебе понравилось их угощение?

Савн не сразу прожевал очередной кусок мяса, после чего энергично кивнул.

– Да, – сказал он.

– Хорошо. Думаю, пещера достаточно глубока, чтобы запахи не вышли наружу.

– Хорошо, – кивнул Савн.

Поли молча продолжала есть. Савн попытался понять, не сердится ли сестра, но у него ничего не получилось.

– Тут все дело в вине, – заметил Влад. Его голос слегка окреп; во всяком случае, теперь он говорил более свободно. – Приготовление пищи на открытом огне – большое искусство, оно не имеет ничего общего с тем, что получается на плите или в очаге. Я в этом не слишком разбираюсь. Но одно я знаю точно – вино всегда улучшает вкус.

Савн не был уверен, что все дело только в вине. Возможно, немалую роль сыграли и необычные обстоятельства – его продолжала преследовать мысль о приключениях. Савн понимал, что так рассуждать глупо, но что он мог поделать? Он сидел в пещере рядом с человеком, который говорил о своем намерении убить его светлость, и ел норска, добытого при помощи волшебства…

– Влад, – сказал он вдруг.

– Мрой? – ответил Влад. Затем он проглотил кусок и сказал: – Прошу меня простить. Что?

– Я много раз слышал, что охотиться при помощи волшебства – плохая примета. Разве что находить дичь…

– Да, я тоже об этом слышал.

– Хорошо, – кивнул Савн. – Но как же…

– Ах вот ты о чем! Ну, тут речь не идет о волшебстве. Во всяком случае, в буквальном смысле.

– Я не понимаю.

– Не имеет значения. Не важно.

Савн пришел к выводу, что ему никогда не удастся понять, что Влад считает важным, а что нет. Самые простые вещи вызывали у него неожиданную реакцию – например, когда Савн упомянул, что солдаты его светлости не пользуются оружием Морганти. Савн недоуменно покачал головой.

Неожиданно Поли заявила:

– Вы не можете убить его светлость.

Влад молча посмотрел на нее.

– Поли… – не выдержал Савн.

– Да, – повторила она, обращаясь к Владу. – Не можете.

– Конечно, нет, – ответил Влад.

– Но вы собираетесь. Я знаю.

– Поли…

– Просто из любопытства, – сказал Влад, – почему я не могу его убить?

– Он волшебник.

– Ну и что?

Поли наморщила лоб.

– Говорят, он никогда не умрет, потому что его защищает волшебство. Говорят, в его крепости есть комната, куда он входит – а появляется оттуда, став намного моложе. И стареет он ровно настолько, насколько захочет. Говорят…

– И ты всему этому веришь?

– Не знаю, – ответила Поли.

– Но если люди говорят правду… – вновь вмешался Савн.

– Правда то, что он волшебник.

– Ну и что дальше?

– Каким бы ловким ни был волшебник, нож между лопаток помешает ему сотворить заклинание.

Савн не нашелся что сказать на последние слова Влада, поэтому счел за лучшее промолчать. Он взглянул на Поли, но она продолжала сердито смотреть на Влада. Разговор принял какой-то отвлеченный характер – они обсуждают убийство его светлости так, словно речь идет о цене на полотно. Однажды, лет пять назад, Савн, Корал и Лан выпили столько вина, что им стало худо. Больше всего ему запомнилось – если не считать того, что всю следующую неделю он надеялся, что Ма и Па ничего не узнают, – как он сидел, склонив голову, бессмысленно уставясь на стол и запоминая каждую царапину и трещину на нем. Воспоминания о том вечере обрушились на него с такой силой, что его даже затошнило и закружилась голова. Совсем как тогда.