Юлий Буркин - Любить дракона

– А как звали эту? - спрашиваю я, указывая на скелет по левую руку от меня. - 3-звали Гера, - говорит Драго, и печальная улыбка трогает его розово-серые губы. - Была вес-селая, смеш-шная… Недолго.

– Красивая?

– Оч-чень красивая…

Его глаза затягиваются нижними веками. Я с удивлением ощущаю укол ревности. Оказывается, можно ревновать и к скелетам. Он открывает глаза, поворачивается ко мне, и я вижу его узкие вертикальные зрачки. Мне кажется, что он сейчас засмеется, но нет, его оскал означает, скорее, горечь.

– Недолго. Потом была сварливая, злая. Потом болела. Долго. - Он зябко заворачивается в расслабленные кожистые крылья.

– Сколько тебе лет, Драго?

– Не знаю. Кажется, я был всегда.

Его сведения о мире отрывочны и противоречивы. Он живет скорее чувствами, чем информацией. Он не знает, откуда он взялся, и не знает, когда. Но он помнит время, когда таких, как он, на свете было несколько десятков. Все они были самцами, и все они как-то чувствовали друг друга.

Он говорит странную вещь: «Нас сделали люди, когда еще не одич-чали. Сделали из с-себя. Но мы не получ-чились». Ответа на вопрос «зачем?» он тоже не знает. Но помнит, как они исчезали, один за другим. Он переставал их чувствовать сразу вслед за вспышками боли. «Наверное, их убивали, - говорит он. - Люди такие с-смелые».

Смелые молодые люди, в доспехах и без, приходили к его пещере и вызывали на бой. Драться он не хотел. Но умирать хотелось еще меньше. И он убивал их, хотя и они нередко наносили ему серьезные раны. А питается он насекомыми, моллюсками и мелкими грызунами.

Женщины… Не он придумал этот обычай. Но они не хотели уходить от него, ведь он любил их. Они и не могли от него уйти. Одна девушка все-таки сбежала, в первую же ночь, но соплеменники побили ее камнями, а назавтра привели другую. В то же время всегда находились благородные драконоборцы, их оружие становилось все изощреннее, а приемы все хитрее…

Однажды совпали два события. Рядом с ним умерла его очередная возлюбленная, ее старость была долгой и тягостной, а смерть еще тяжелее. В то же время где-то вдалеке, послав ему импульс боли и отчаяния, погиб последний из его собратьев. Той же ночью он принял решение. В другую пещеру, на противоположный берег острова, он перенес свои сокровища, включая останки женщин, и затаился там на века, лишь редкими ночами позволяя себе полетать над морской гладью.

«Dragon in my soul!..» [Дракон в моей душе!.. (англ.)] По дороге в аэропорт бойкий водитель обшарпанного «фиата», как две капли похожего на нашу «оку», или наоборот, на ломаном английском поведал мне легенду о драконе этого острова. Я слушала, затаив дыхание, и буквально заглядывала ему в рот. В результате он возомнил о себе и обо мне невесть что и был сильно разочарован, когда я расплатилась деньгами.

Победить дракона, оказывается, не так уж и сложно. Труднее победить дракона в себе. «Dragon in my soul!» - бил себя в грудь пылкий водитель, азартно заглядывая мне в глаза… Тот, кто побеждал дракона, думал, что становится хозяином его богатств, на самом же деле становился их рабом. Он оставался в пещере, трясся от жадности, страха и злобы, чах над златом и вскоре превращался в дракона сам. Эстафета, блин…

Такой же бред, как огонь изо рта… Еле удержалась от попыток доказать это.

Фен?! Какой, к черту, фен! Куда, интересно, я буду его включать?.. Так… Туфельки… Пусть будут. Покажу ему, покрасуюсь. Да и вообще, в отличие от него, я собираюсь иногда выходить в город. Я-то питаюсь не насекомыми и грызунами…

Сажусь на диван перед распахнутым чемоданом. Боже, что я творю? Куда я мчусь?.. «Аленький цветочек», твою мать! …Ночные полеты в его крепких объятиях. Настоящее, не «окультуренное» для туристов, море - без волнорезов и искусственных островков. Дикий пустынный берег, заросший пучками пьянящего олеандра.

Здоровенные волны накатывают непрерывно и, если не научишься вовремя подпрыгивать, сбивают с ног. Так мы и прыгаем. Нас то и дело окатывает с головой, и тогда я визжу, а Драго хрипло смеется. Иногда он что-то выхватывает из воды и быстро закидывает себе в рот, а я тактично этого не замечаю…

Вскакиваю и продолжаю лихорадочно собирать чемодан, говоря себе: «Я же не насовсем! Я же еще вернусь!..»

Не думала, что начну скучать сразу. Обещала ему приехать следующим летом. Но срок намеченной разлуки начал сокращаться уже в самолете. А когда я зашла к себе в салон, послушала наших дам… Поговорила с Сергеем… Нет! Хочу сейчас! Недели мне вполне хватило, чтобы утрясти все дела.