Виталий Башун - Его высочество господин целитель

Матушка Свенты в полнейшем недоумении от такой встречи сделала знак няньке вынести или вывести, как получится, из кареты внучку. Толпа вновь с любопытством шелохнулась и вновь затихла.

Мы с женой тоже ничего не понимали. Не переваривая на дух всякую официальщину, мы обычно давали возможность встречающим накричаться, приветствуя герцогиню, выговориться, рассказывая, как они счастливы лицезреть в ее лице… пожелать от лица их лиц и, так сказать, лично засвидетельствовать свое почтение, уважение, восторг… и так далее и тому подобное, затем проводить гостью городка в предназначенные для нее покои. После протокольного словоблудия вся знать протискивалась в двери гостиницы или постоялого двора (в зависимости от того, что имелось в конкретном городе), простой народ, довольный, разбегался трепать языками, в красках описывая представление «Приезд герцогини в нашу глухомань» тем, кто не смог прийти лично. В этот момент мы с женой тихонько выскальзывали из кареты и, смешавшись с местными, без шума проникали в свои апартаменты. Самым трудным было отловить кого-нибудь из прислуги, чтобы уточнить, где они – наши апартаменты.

В этот раз наработанный сценарий не хотел проигрываться столь же гладко, как раньше. Вздохнув, мы со Свентой поглядели друг на друга и, синхронно пожав плечами, вышли из кареты. С другой стороны от крыльца. Свента всегда презирала ступеньки и, даже одетая в платье, выпархивала из кареты, словно бабочка. Так и сейчас, не дожидаясь застывших в поклоне лакеев, мы выпрыгнули пред светлые очи тех, кто не смог попасть к крыльцу. Мое появление вызвало странную реакцию. Кто-то истошно закричал:

– Вот он! – И я в полнейшем недоумении оглянулся, чтобы посмотреть на «него», хотя знал, что в экипаже больше никого не было.

– Вот он!!! – уже вся толпа заорала так радостно, будто встретила обоз с богатыми подарками от любимого дядюшки. – Наш Филлиниан приехал! Он здесь!!!

От крыльца в нашу сторону стремительно ломанулись все, кто там был, исключая чиновников, обязанных поприветствовать герцогиню. Я испугался, что тещу сейчас затопчут, а вместе с ней Таллиану, поэтому моментально сформировал маленький купол, накрывший их обеих. Несколько человек мячиками отлетели назад, но, ничуть не ошеломленные, оббежали тещу с ребенком по большой дуге и влились в общее столпотворение. С испугу я вкачал столько энергии, что и рушащиеся скалы не смогли бы причинить вреда моим подзащитным.

Толпа, будто единый организм, орала:

– Будь здоров, Филлиниан! Ты действительно приехал! Добро пожаловать! И благородная Свента здесь! Ур-р-ра-а-а!

Меня буквально оглушили шум и приветствия. Главное, я не мог взять в толк, откуда такая радость и с чего бы такие почести в наш адрес? В первые ряды продрались мои старые знакомые: дознаватель Саллиниан и травник Ирритано. Наобнимавшись с ними, мы с женой предложили им встретиться в уже знакомом ресторане постоялого двора и поговорить подробнее.

В это время гвардейцы наконец вспомнили о своих обязанностях, оттеснили толпу и мягко, но настойчиво воссоединили нас с герцогиней. Купол я уже снял, увидев, что опасность миновала. Люди немного успокоились, и чиновники, откашлявшись, смогли приступить к своим обязанностям. После церемонии знакомства, когда формальности были окончены, кто-то из толпы спросил:

– А что это за женщина с ребенком?

Я объяснил, что женщина – мать Свентанианы, а девочка у нее на руках – моя дочь. Что тут началось… Казалось, спектакль отыгрывают заново. Народ словно обезумел. Еще немного, и нас всех принялись бы обнимать и подбрасывать в воздух, отшвырнув гвардию.

– Тихо, уважаемые граждане! Ребенка напугаете!

Эти слова, которыми я попытался утихомирить людей, оказались волшебными. Все моментально успокоились и стали расходиться, шепотом обсуждая результаты прошедшей церемонии встречи.

Бал в честь приезда герцогини набрал обороты и покатился по накатанной дорожке. Официальные приветствия отзвучали, всем присутствующим мы уже были представлены, как и присутствующие были представлены нам. Приглашенные разбились на группки по интересам и, догадываюсь, с энтузиазмом перемывали наши косточки. Середина зала знакомого нам с женой ресторана при постоялом дворе была освобождена от столов, часть которых была убрана, а часть – отодвинута к стенке и заставлена всевозможными закусками, напитками, салатиками и бутербродиками. В уголке местные музыканты довольно неплохо и в меру тихо наигрывали модные в этом году мелодии, не мешая разговорам.