Виктор Колупаев - Фирменный поезд Фомич

– Что? – спросил я и повернулся, перегородив ногами коридор.

– Сколько тебе лет, голубчик? – спросила бабуся.

– Двадцать семь, – шепотом ответил я. Возможность предстоящего разговора меня даже обрадовала.

– А мне, голубчик, восемьдесят.

– Бывает, – согласился я. – Я вам помогу в Старотайгинске выйти. Вас кто-нибудь встречает?

– Внучек, если не проспит.

– Ох! – сказал я. – А чемодан-то мы из-под Тосиной полки не вытащили. Придется будить ее.

Старушка помолчала раздумывая.

– Может, и не придется.

– А как же чемодан?

– Возьму и оставлю! – вдруг рассердилась бабуся.

– Но как же можно? Что его, потом досылать вам? Разбудим Тосю, что же теперь делать? Всякое бывает.

– Ох, голубчик, ты еще и не знаешь, что иногда бывает…

– Конечно, – согласился я, – но, может, еще узнаю. Вот сегодня, например, узнал.

– Симпатичный юноша, – сказала бабуся.

– Вы это о пришельце?

– Ну да. А то о ком же? В хорошей, видать, воспитывался семье.

– Да ему уже несколько тысяч лет!

– Следит, значит, за собой.

– Ну ладно… А что делать с чемоданом?

– Оставим, – вздохнула бабуся. – Ты, голубчик, послушай, что я тебе расскажу, а потом уж решим, что мне делать с этим чемоданом.

– Конечно. Рассказывайте. Я слушаю.

Бабуся поправила платок загорелыми морщинистыми пальцами.

– Ведь больше ста у меня детей, внуков и правнуков. А вот один всю жизнь себе поломал… Сын младший. Афиноген. Сорок пять подлецу стукнуло. Грузчиком в мебельном магазине работает. Таскать им приходится громоздкие вещи: пианино, шифоньеры, диваны, шкафы. По ровному месту оно еще и ничего. А вот на лестницах… Одно мучение. Там ведь не развернешься. В дверь не пролезешь. Ну а в коридорчиках обязательно застрянешь. У грузчиков-то хоть немного лучше получается, чем у самих жильцов. Жильцы им за то пятерки и платят, что сами бы ни за что не протолкнули какой-нибудь там диван через дверь. Вот он и придумал. А уж как и что, не взыщи, не знаю. Нужно взять, например, шкаф и как-то по-особенному его упаковать. Не скажу как, врать не стану. Упакует он его своим способом, а шкаф-то вдруг и сделается малюсеньким, да и весить начинает всего ничего. Тут его бери и неси куда хочешь. Принес, распаковал, как положено, он и стал нормальным шкафом. Понимаешь, голубчик?

– Понимаю, – сказал я, хотя сам пока ничего не понимал. – А он не пробовал с этим куда-нибудь обращаться?

– Говорит, что пробовал. В какую-то транспортную контору. Да его назад отослали, потому что там у шоферов зарплата с тонно-километров идет, а что они заработают, если по паре спичечных коробков начнут перевозить?

– Так, так… И что же дальше?

– А нынче весной Колька, сын его, приехал и крупно поспорил с отцом. Сноха рассказывала. Вроде как отец бесполезную жизнь прожил. Обидел он Феню. Рассорились окончательно. Феня что-то с месяц делал, никому не показывал, а потом и задурил. Вот я к нему и приезжала. «Эти два чемодана, – говорит, – Кольке увезите, и рюкзак. Пусть посмотрит. В одном – поезд для его сына, в другом – магазин для жены и дочери, а в третьем – пасека для всего семейства». Вот и везу. Только зачем правнучке магазин? У них и так в семье мать да дочь на тряпки молятся. Обойдутся и без магазина. Игрушки, а как взаправду. Хочешь, голубчик, взглянуть?

– Интересно. С удовольствием.

Бабуся привстала с полки, я приподнял сиденье, и вдвоем мы, хоть и с трудом, вытащили чемодан. Бабуся открыла его прямо на полу. Сначала я ничего не увидел, тьма в чемодане, и только. Потом вроде бы перестук какой-то послышался. Но грохот нашего поезда все заглушал.

– Ночь там сейчас, – сказала бабуся. – А может быть, и день.

Я нагнул голову и присмотрелся. В темноте ночи на дне чемодана мчался поезд. И электровоз и вагончики – все было сделано очень тщательно, как взаправдашнее, только малюсеньких размеров. Я хотел потрогать игрушку, но, как только коснулся одного из вагончиков пальцем, что-то дернуло наш вагон, да уж что-то очень сильно. Я чуть не упал, а Семен едва не свалился с полки.

– Стрелки! – чертыхнулся я и даже вспомнил анекдот про стрелочника.

Поезд-игрушка стоял на месте, но у меня возникло ощущение, что он движется. А в чем тут дело, понять никак не мог. Да-а… Занятная игрушка.

– А в рюкзаке пасека, – сказала бабуся. – Ульи стоят, избушка, лес. Речка есть, ручеек. И пчелы летают, медок собирают. Им, городским-то, пасека в диковинку. И не видели ведь никогда. А вот барахолку эту, магазин, и везти не хочу. Хватит у них и без того магазинов, да и всякого барахла. И девушку тревожить не хочется. Ишь как разметалась…