Аллан Коул - Королевства Ночи

Но с этим делом все обстояло не так уж хорошо. Мне ведь предстояло провести негласное расследование того инцидента в Джейпуре. Обязан я был собрать доказательства и других грехов Клигуса, в наличии которых я не сомневался. Затем я должен был вызвать сына пред мои суровые очи — при этом опираясь на задокументированные доказательства его преступлений — и осудить его. Сообщить ему, что как сын, пусть даже не как просто человек, он глубоко разочаровал меня. Далее, следовало изгнать его из Ориссы — отправить в обеспеченную ссылку в какое-нибудь отдаленное место, пригрозив, что если он нарушит условия ссылки, то не только будет лишен какого-либо финансового содержания, но и столкнется с обнародованием всего списка его преступлений.

Я долго обдумывал намеченное, но все же решимости до конца у меня не хватило. После того как я объявил Гермиасу, что назначаю его наследником, в качестве отступного для Клигуса я обговорил отчисление приличного процента от доходов империи Антеро в его пользу до конца жизни.

Клигус этим не удовлетворился.

— Как же ты мог так поступить со мной, отец? — вскричал он после того, как в приватной беседе в моем кабинете я изложил ему мое решение. — Ты же уничтожаешь меня!

— Наоборот, — сказал я. — Я сделаю тебя очень богатым человеком.

— Но ведь я же твой сын, — сказал он. — Все решат, что ты отказался от меня.

— Если ты внимательно прочтешь мое завещание, — сказал я, — ты увидишь, что в нем я восхваляю твои военные заслуги и заявляю, что именно в качестве генерала ты принес много пользы Ориссе.

— Никто этому не поверит, — сказал он. — И я стану посмешищем города и в глазах друзей.

Он грохнул кулаком по столу.

— Это проделки Гермиаса, да?! — заорал он. — Он оговорил меня. Залил тебе уши грязью.

— Гермиас не сказал ни слова против тебя, — сказал я.

— Я не смирюсь с этим, отец, — сказал он. — Я не успокоюсь, пока все не переверну. Клянусь.

Я вздохнул. Настала пора показать ему розги.

— В таком случае, — сказал я, — ты действительно будешь уничтожен. Я внес дополнительный пункт в завещание, в котором указываю, что, если мое решение будет опротестовано, ты вообще ничего не получишь.

— Всю мою жизнь, — сказал Клигус, — я жил в твоей тени. Не важно, что я делал, я был известен лишь как сын Амальрика Антеро. Я не принадлежал себе. Я был лишен возможности заявить о себе лично. И вот теперь, когда ты уезжаешь, я все равно не получаю возможности пойти собственной дорогой. Только теперь ситуация стала еще хуже. Теперь-то уж люди скажут, что я вообще никогда ни на что не был годен. Меня начнут презирать. Насмехаться надо мной.

Слезы наполнили его глаза.

— Почему же ты так обходишься со мной, отец? Чем я заслужил это?

— Ты в самом деле хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? — спросил я, не проникаясь его мучениями. — Хочешь,чтобы я подробно сообщил тебе о твоих проступках? Начать с человека по имени Пелват?

Клигус побледнел. Затем его глаза сузились, и в них загорелось пламя ненависти.

— Итак, — сказал он, — ты все-таки обсуждал это с Гермиасом!

— У меня есть свои надежные источники, — сказал я. — Ты что же, думал, что я действительно никогда не узнаю об этом?

Сын же вдруг совершенно успокоился. Он встал. И устремил на меня долгий и тяжелый взгляд. И я понял, что вижу глаза врага. Я понял, что он что-то решил для себя.

Затем он сказал:

— Очень хорошо, отец. Пусть будет по-твоему. — Он повернулся на каблуках и удалился.

Когда дверь с грохотом закрылась за ним, я вновь подивился, как такой человек мог оказаться моим сыном.

На следующий день я обнародовал мое решение. Проницательные дельцы тут же осадили наши торговые конторы, стремясь вложить деньги в наши предприятия.

Бедный Клигус. Город голосовал за мое решение своими деньгами, к его полному неудовольствию.

Прошло всего несколько дней, и мы подняли паруса. К тому времени любителям сплетен уже прискучила тема предпочтения Гермиаса Клигусу. Наше отплытие не сопровождалось ни празднествами, ни парадами, ни музыкой оркестров. Лишь несколько друзей собрались на причале попрощаться с нашим маленьким флотом и посмотреть на скромное благословляющее действо, предпринятое Джанелой для ублажения богов с просьбой помогать нам. То есть отплывали мы почти в обстановке секретности. Я же всем рассказывал, что решил предпринять поездку по осмотру всей принадлежащей Антеро собственности, поездку, которая могла занять по крайней мере года два.