Валерий Афанасьев - Арт

Событие это осталось почти незамеченным, так как совпало чем-то гораздо более значимым.

Первым признаком решительных изменений стал внешний вид воинов, занимающих лагерь. Их кожаные куртки были заменены на более плотные, расшитые металлическими пластинами. Если раньше можно было встретить солдат, расхаживающих по лагерю налегке, то сейчас все они были при полном вооружении.

Изменения коснулись и гражданских. Началось все с общего построения. Саша занял место в своей группе. Капитан вышел в центр площади. На этот раз Александр понял его речь почти полностью.

— Добровольцы! Должен вам сообщить, что пора вашего обучения подошла к концу!

Добровольцы? Это что же выходит, что и он тоже?! Интересно, а его, Александра, кто-нибудь спрашивал? Интересовался его доброй волей? Впрочем, похоже, с другими гражданскими дело обстоит примерно так же, как и с ним.

— С этого дня вы принимаетесь в ряды нашей доблестной армии, и вам выплачивается жалование! — продолжал толкать речь капитан. Слова о выплате жалования были встречены дружными приветствиями.

Саша кричать не торопился. За эти деньги с них спросят по полной программе, или он ничего не понимает в армии.

Надо же. Плен? Гладиаторы? Все оказалось намного проще — их набрали добровольно-принудительно в местную армию. Опять! Семь лет назад Саша уже отдал свой долг Родине. Сполна. Вот только где она — Родина? Здесь же, похоже, никто не будет интересоваться его мнением по вопросам обороны.

— Сегодня же вы выступаете для усиления приграничного гарнизона Номингема! Вас ждут слава и почет! Король надеется на вас! Забыт не будет никто! В путь!

Это предложение было встречено, куда меньшим ликованием, чем известие о выплате жалования. Да, похоже, патриотизмом горят не все.

Сразу после завершения речи им выдали по три монеты (много это или мало, Саша понятия не имел) и принялись раздавать обмундирование. Каждому новобранцу полагалась куртка с нашитыми металлическими пластинами (в основном, куртки были уже поношенными), что-то наподобие узких обтягивающих штанов, шлем и кожаные сапоги. Сапоги Сашу откровенно порадовали — не новые, но кожа добротная, подметка прочная. В такой обуви ходить и ходить. Кроме того выдали походные мешки тем, у кого их не было. Оружие включало в себя щит, меч с ножнами или копье. Незатейливо.

Десятники, проводившие обучение групп, остались их командирами и на марше. То, что командовать им приходилось группами, состоящими более чем из одного десятка, объяснялось недостатком командного состава.

Пять сотен новобранцев построили в колонну, ворота крепости открылись, и они тронулись в путь. Каждому отделению полагалась телега с лошадью — этакий мини-обоз. Арьергардом за «добровольцами» двинулись две сотни лучников из числа ветеранов. Более-менее организованно двигались только они. Ни о каком строевом шаге не могло быть и речи, их вообще не учили действовать в строю. Саша ужаснулся, представив, что им придется участвовать в бою. Бардак! Полный бардак! Похоже, кроме него, никого такие действия не удивляли. Люди весело переговаривались, обсуждая новости и перспективы.

— А командир кто?

— Граф Дорти.

— Как, сам граф?!

— Он пятый сын в семье. Говорят, батюшка был только рад, когда удалось пристроить его в армию.

Сам граф гарцевал впереди колонны на пегой лошади. Юнец. Совсем юнец. Вряд ли он имеет значительный боевой опыт, если имеет его вообще.

Колонна растянулась на полкилометра. Ни о каком боевом охранении речи не шло, о разведке тоже никто не заикался. Саша попробовал заговорить об этом с их десятником и встретил непонимание.

— Расслабься, новобранец. Мы пока на своей территории. До врага еще далеко, а ты уже трясешься.

Понятно. Десятник он и есть десятник — рассуждает на своем уровне. Враг далеко. Когда надо будет, нас предупредят. Вот только кто?

Часа через два Александр стал уставать — недавнее ранение давало себя знать. Он побледнел, начал спотыкаться на кочках, несмотря на то, что верзила Бонкр прихватил его мешок еще час назад. Бонкру все нипочем. Впрочем, и Саша не выдохся бы так быстро, если бы не рана.

— Вот что, новобранец, садись на телегу, — предложил десятник. — Что-то ты совсем плох.

— Спасибо, эр десятник, — Саша вздохнул с облегчением. Предложение было как нельзя кстати. Десятник, оказывается, не такой плохой мужик. Недалекий. Правда, для уровня десятника дальний прицел и не нужен, а свое дело он знает туго.