Стивен Кинг - Столкновение миров

— Нет, — ответил Джек, помогая Ричарду убирать остатки ужина. — Возможно, ей захочется увидеть тебя в сиротском приюте. А, может быть, и в тюрьме. Не валяй дурака, Ричард. Конечно, ты можешь оставаться с нами.

— Понимаешь, после всего, что сделал мой отец…

— Это был отец, Риччи, — просто сказал Джек. — А не ты.

— И ты не будешь всегда напоминать мне? Знаешь… ворошить мою память?

— Нет, если ты этого хочешь.

— Хочу, Джек. Я действительно хочу этого.

Вулф обернулся.

— Ну что, мальчики, готовы? Вулф!

— Готовы, — ответил Джек. — Послушай, Вулф, а как насчет записи Скотта Гамильтона, которую я купил в Криденсе?

— Конечно, Джек. Так что же насчет Криденса?

— «Бег через Джунгли», правильно?

— Очень Хорошая Мелодия, Джек. Очень.

— Будь уверен, Вулф! — Он взглянул на Ричарда, тот отвернулся и усмехнулся.

На следующий день они катили уже по Небраске и Айове; а еще через день проезжали мимо руин Солнечного дома. Джек подумал, что Вулф провез их мимо, возможно потому, что хотел увидеть место, где умер его брат. Он на всю мощь включил кассету с любимой песней, но Джеку показалось, что он слышит всхлипывания Вулфа.

Время. Ощущение остановки времени. Джеку казалось, что он все забыл, а потом появилось ощущение остановки, триумфа, прорицания. Работа выполнена с честью.

На закате пятого дня они въехали в Новую Англию.

Всю долгую дорогу из Калифорнии в Новую Англию они ехали так быстро, что время слилось в один длинный день и вечер. День, длившийся сутками, и вечер, длиною в жизнь, наполненный солнечными закатами, музыкой и воспоминаниями.

«Огромные прыгающие огненные шары, — думал Джек. — Я действительно устал от этого».

Считая, что прошло уже полчаса, он взглянул на циферблат вмонтированных часов; оказалось, что прошло три часа. Был ли это, по крайней мере, хоть тот же день? В воздухе звучала «Бег через Джунгли». Вулф в такт музыке кивал головой, улыбаясь, безошибочно выбирая правильную дорогу; через заднее окно было видно только небо, окрашенное в сумеречные тона, пурпурный, голубой и тот, особенно красный цвет уходящего солнца. Джек помнил малейшие детали этой длинной поездки, каждое слово, каждый обед, каждый нюанс в музыке Зута Симса или Джона Фечертли и звуке ветра. Но реальное течение времени свернулось в его сознании в крохотный бриллиант. Он спал на заднем сидении и открывал глаза днем или в ночи, при свете звезд или солнца. Среди деталей, запомнившихся ему особенно четко, было то, что пока они пересекали границу Новой Англии, Талисман снова начал светиться, оповещая о возвращении нормального времени, возможно, о времени возвращения самого Джека Сойера. Люди начали заглядывать внутрь машины, совершенно разные люди, в совершенно разных местах, в надежде увидеть Майка Джеггера, а, возможно, и Френка Синатру, решивших нанести им визит. Нет уж, только мы. Сон не отпускал его из своих крепких объятий. Однажды он проснулся (Колорадо? Иллинойс?) от триумфальной музыки. Вулф прищелкивал пальцами в такт, пока машина катилась по ровной дороге, небо полыхало оранжевым, пурпурным и голубым; он увидел, что Ричард как-то умудрился читать при свете фонарика.

Книга называлась «Мозги Брока». Ричард всегда знал, который час. Джек отвел взгляд и позволил музыке, вечернему свечению унести себя. «Мы сделали это , мы сделали все… все, кроме того, что должны были сделать в маленьком курортном городке в Нью-Хэмпшире».

Пять дней и одни длинные, проведенные в дреме сумерки? «Бег через Джунгли», тенор Зута Симса, поющий: «У меня есть для тебя история, нравится ли она тебе?» Ричард был его братом, его братом.

Время вернулось к нему примерно тогда же, когда Талисман вернулся к жизни, во время магического заката пятого дня. «Оутли, — подумал Джек на шестой день, — я смогу показать Ричарду Оутлийский туннель и то, что осталось от пивнушки. Я смогу показать Вулфу дорогу…» но он не хотел увидеть Оутли снова, в этом не было абсолютно никакого удовольствия. А теперь он осознал, как близко они находятся, и как далеко он пролетел теперь над временем. Вулф ехал по огромной дорожной артерии 1–95, теперь они были в Коннектикуте, и Аркадия-Бич находился всего в нескольких штатах от них, над зубчатым побережьем Новой Англии.

В пятнадцать минут шестого 21 декабря, месяца через три после того, как Джек Сойер направился сам со всеми своими надеждами на запад, черный кадиллак пришвартовался к подъездной дорожке «Садов Альгамбры» в городишке Аркадия-Бич, Нью-Хэмпшир. На западе солнечный закат был хмельной смесью красного и оранжевого, переходящего в желтый… и голубой… царственно-красный. В самих садах обнаженные ветки жались в кучки, подмерзая на пронизывающем зимнем ветру. Среди них появилось дерево, которое ловило и ело маленьких животных — хорьков, птичек, котят. Около недели назад это маленькое дерево внезапно умерло. А другие, произрастающие здесь, хотя и похожие на скелеты, продолжали теплиться жизнью.