Башун Виталий Михайлович Звезда конструктора

Однажды я получил из дома письмо от сестры. Обычно мы переписывались с матерью. Она мне сообщала скудные новости нашего городка и как продвигается учеба у сестры, а я ей самый минимум о себе. Ну не люблю писать письма. О чем там говорить? О работе? О девушках? Первое ей непонятно, а о втором говорить пока рано. Нет ведь ничего серьезного. Так вот. Послание от сестры меня удивило - она, как и я, тоже "большая любительница" писем. Но здесь повод был достаточно серьезный. У матери стали отказывать ноги, а целитель запросил пятнадцать золотых, обещая полное исцеление, если сделать операцию в течение трех месяцев. Меньше взять за свои услуги он никак не мог - гильдия целителей, мягко говоря, не поняла бы такое нарушение гильдейского закона о ценах на услуги. Сестра ничего не просила и написала только затем, чтобы я знал действительное положение вещей, хотя мать была категорически против.

Деньги нужны были срочно и много. Несмотря на то, что я немного успокоился и стал гораздо меньше тратить на девушек, но зато чаще гулять по столице, посещать платные парки, музеи, покупать книги по специальности, хотя ничего полезного в них уже давно не находил, но вдруг... и ради этого "вдруг" я их и покупал. Питаться, будучи в городе, приходилось в дорогих ресторанах и ресторанчиках - Трумар категорически запретил даже заглядывать в дешевые обжорки, "дабы не дискредитировать звание дворцового служащего, а тем более мастера магического конструирования". Вот и приходилось за чашечку чая с булочкой платить столько, сколько в нормальном трактире за полноценный обед. Я, разумеется, старался в городе не обедать, но если гулять с утра, то к вечеру уже кишки к позвоночнику прилипают. Сам понимаю, что зажрался, но к хорошему и, особенно, к искусству нашего повара, привыкаешь очень быстро. Толстым я все-таки не стал и... высоким тоже. Хотя говорят - это дело наживное. Я - про "высоким". Вроде люди до двадцати пяти лет продолжают расти, а уж теперь-то, с полноценным питанием, я просто обязан достичь хотя бы верхней границы среднего роста. Немало денег уходило также на поддержание "надлежащего внешнего вида": костюмы, рубашки, манжеты, носки, башмаки, душистую воду и мыло.

Таким образом, ну никак у меня не получается при столичных тратах отсылать больше полутора золотых. Иногда, правда, перепадало кое-что от гостей экс-монарха за мелкий ремонт их амулетов и артефактов, но довольно редко и нерегулярно. Основная масса заказов закономерно шла Трумару, как признанному грандмастеру, а не мне - недоучке. Мне доставались сущие крохи, которые я также отправлял домой. По расчету получалось, что требуемую сумму мы сможем накопить не раньше чем через десять месяцев, если ни медяка не тратить. А как не тратить, если мелкой требуется в старших классах все больше, а у матери в связи с болезнью клиентов все меньше?

Занять мне не у кого. Подработать на стороне негде. Осталось что-то продать, но, кроме как самого себя в рабство, ничего на ум не приходило. Так и ходил я с неделю, весь свой "могучий" разум направив на решение этой задачи, пока не получил вызов в апартаменты графа Вантского. Это был старый, безобидный маразматик, служивший верой и правдой еще отцу экс-монарха, но и с сыном находящийся в дружеских отношениях. Он в противоположность остальным старикам обожал прохладу и свежий воздух, поэтому очень трепетно относился к работе артефактов охладителей и освежителей воздуха. Меня в течение его срока проживания уже более трех месяцев раз десять звали к нему перенастроить артефакт охладитель. То ему было слишком жарко, то холодно, то воздух, на его взгляд, не соответствовал морскому, то наоборот, горному. В общем, практически раз в неделю я ходил к старому графу, как по расписанию, и без истерик или какого-либо недовольства, что видимо очень нравилось графу. Он не хотел меня отпускать и, как правило, долго и много рассказывал о былом. В этот день он встретил меня чуть ли не со слезами на глазах.

- Снова охладитель барахлит, ньор? - привычно осведомился я, на что получил ответ, удививший меня:

- Нет, юноша, охладитель в порядке. У меня беда приключилась. Сломался мой любимый артефакт, доставшийся мне еще от деда. Семейная реликвия. Работа самих, - он воздел палец к потолку, - таинственных шируши!

- Ши... ?!

- Шируши, юноша. Шируши! Говорят, сами себя они называли довольно труднопроизносимо: ссссшшширусссссшшшшиии.

- Никогда о таких не слышал, - честно признался я.

- А почти никто и не помнит уже, что такие были. Я сам, а прожил уже немало лет, слышал о них только от своего деда. Жили они там, где сейчас пустыня... на северной границе нашего королевства. Или южной со стороны приморского княжества. Не помню. Спорная и никому не нужная территория, ибо не живет там никто после их исчезновения.