Андрей Буревой - Лорд Пустошей

— Что это значит?! — зашумело почтенное собрание, и Фенталь поспешила оправдаться:

— Хитрый ход — после дела сочетаться законным браком!

— Да мы уже два года как женаты! — громогласно заявил я. — Могу даже поклясться, если мне не верят на слово!

— Это обман! — тут же крикнула Фенталь, но ее перебила сидящая рядом женщина:

— Я отзываю свой голос!

Шум и гам поднялся такой, словно стая сорок напала на ряды с базарными торговками. Но нам послушать не дали — одна из глав кланов что-то сказала стоящим у первого ряда стражницам, и нас с Мэри выперли из зала.

Обратно пригласили лишь через полчаса. И обрадовали своим решением:

— Совет кланов отзывает свои претензии к леди Мэри как фактически необоснованные и целиком и полностью поддерживает решение, принятое старейшинами варгов, относительно участи одной из представительниц их рода.

— Какое решение? — тут же возмутился я. — Почему его приняли без нас?

— Потому, что мы пришли лишь огласить свое слово, — заявила какая-то старуха в черных одеждах. — И обсуждению это решение не подлежит!

— Это неправильно! — заявил я, но старейшина варгов, не слушая меня, громко заявила:

— За самое гнусное из всех преступлений, предательство, леди Мэри должна быть колесована! Но так как каждый варг обязан ей по гроб жизни и совершил бы немыслимую несправедливость, приведя такой приговор в исполнение, то мы приняли решение об иной каре. Леди Мэри изгоняется из рода! Отныне она не варг! А буде заявит когда-нибудь о принадлежности к варгам, то будет наказана по закону Элории — плетьми!

— Уф-ф… — выдохнул я облегченно, услышав решение старейшин варгов. Боялся, что они все же потребуют казнить Мэри, позабыв о благодарности.

И посмотрел на свою супругу, которую совсем не обрадовал приговор. Даже глаза потускнели, так она расстроилась. И, молча повернувшись, она медленно побрела к выходу из зала.

Я последовал за ней и, когда мы вышли из здания, остановил ее и сказал:

— Не печалься, для меня ты навсегда останешься милым и любимым варгом.

— Спасибо, Дарт, — с благодарностью посмотрев на меня, попыталась улыбнуться расстроенная Мэри и, обняв, положила голову на плечо.

Ласково проведя рукой по волосам Мэри, я нахмурился, увидев упавшую на нас тень, заслонившую солнце. И задрал голову, чтобы посмотреть, что за непроглядная тучка такая появилась на небесах.

В первый миг оторопело уставившись на чудище, камнем падающее на нас с высоты, я все же переборол оцепенение и отшатнулся в сторону, увлекая за собой Мэри. Огромная крылатая тварь только зубами клацнула рядом с нами и гневно рыкнула, раздраженная своим промахом. А я, так и не проведя ответную атаку, замер, поняв, кто почтил нас визитом. Очень уж похоже это чудовище на то, в которое превращалась Мэри. Правда, размером побольше, да обликом пострахолюднее.

Супруга, извернувшись в моих объятиях, сразу опознала незваную гостью и, склонив голову, упавшим голосом молвила:

— Арис…

— И тебе здравствовать! — насмешливо ответило чудище, а я сжал покрепче свою супругу, пытающуюся отодвинуться от меня. Чтобы она поняла — я собираюсь разделить с ней ее судьбу, какую бы кару ни придумала злобная богиня.

— Арис, я не выполнила твой приказ, — решив не оттягивать неизбежное, тихо сказала Мэри.

— Разве? — удивилась богиня. — Это какой же?

— Жестокий и подлый! — не удержался я. — Убить своего мужа!

— Странно, — озадаченно проговорила жуткая тварь, почесав кривым когтем левую бровь, и покачала головой: — Не припомню, чтобы я отдавала такой приказ.

— Может, хватит издеваться? — возмутился я. — Тоже мне богиня справедливости… Хотела бы уничтожить Тила, так шарахнула бы с небес — и в пыль его. А отправлять Мэри убивать любимого человека — это гадко и низко даже для людей, не то, что для богов.

— Ты ошибаешься, — покачала головой Арис. — Я приказала убить Тила, а он никак не возлюбленный Мэри.

— Тогда что это за игра вокруг нас? — спросил я. — С клятвой этой нас разыграли и издеваетесь над нами как хотите.

— Кому много дается — с того много и спрашивается.

— Вот как? И что же Мэри от тебя перепало? Боль и страдания? — с сарказмом поинтересовался я.

— Но вы же слышали приговор, — заметила Арис.

— И что? — спросил я, сбитый с толку этим замечанием.

— Вспомни слова принесенной прародителями клятвы, — обратилась к Мэри Арис. — Неужели не помнишь: «И каждая из нашего рода будет вечно служить Элории»? Каждая из вашего рода… к которому ты больше не принадлежишь. Теперь ты действительно стала абсолютно свободна. И твоим детям не нужно будет никому служить.