Олег Яковлев - Мартлет и Змей

– Что ты задумал? – засомневалась эльфийка. – Как ты собираешься отчалить?!

– Давай скорее сюда. Времени мало! – Неллике уже ступил на палубу и теперь с тревогой осматривался – пока городской парк был пуст, но преследующие их враги могли появиться в любой момент.

– Чтобы отплыть, нужна жертва! – прокричала ему с берега облаченная в черное платье женщина. – Жертва, слышишь! Где мы ее возьмем?!

– Что за чушь ты несешь?! – возмутился Неллике. Он не привык слышать ее возражения – прежде чародейка всегда соглашалась с ним. – Прекращай свое нытье и поднимайся!

Она хотела что-то ответить, но в этот миг корабль тряхнуло так, что не ожидавший подобного саэгран не удержался на ногах, перелетел через борт и упал в черную воду. Здесь было мелко, и эльф сильно ударился о дно. На миг в глазах потемнело, а в уши ударил грохот и треск раскалывающихся бортов. Чувствуя, как сверху на него начинают валиться обломки досок и утяжеленные блоками сети такелажа, весь вымокший Неллике поспешил выбраться на берег и оглянулся.

– Что это значит, огради меня Лебедь?..

В водах крохотного озера было уже не три, а четыре корабля. Еще одно черное судно стремительно выскочило из нависшего над озером колдовского тумана. Его капитан оказался полным болваном в мореходстве, и новоприбывший корабль на полных парусах протаранил то самое судно, с которого и упал эльф. Разворотив первому кораблю борт, он столкнул его на стоявшего следом собрата, поломав тому снасти и пробив бушпритом огромную брешь в корме. В довершение общей картины разрушения второе поврежденное судно прямо на глазах завалилось на левый борт, мачта его не выдержала и сломалась, накрыв стоявший чуть поодаль третий, последний корабль. Теперь все четыре черных гиганта сцепились между собой и продолжали разваливаться прямо на глазах.

– Ты куда правишь, Ворчливый! – раздался откуда-то с палубы голос ставшего причиной всех бед корабля. – Совсем голову на ветру просушил?! Чуть нас всех не угробил!

– Нужно было правее брать, чтоб тебя…

– Вот только тебя, Сердитый, как всегда, не спросили.

– Кончайте препираться, господа, смею напомнить – мы тонем!

– Да в этой луже, пожалуй, потонешь…

– За борт! Все за борт! Живо!

– Может, все же не следует, дорогие коллеги? Воды-то, гляньте, черные, как сердце Бансрота…

Неллике не стал слушать продолжавшиеся препирательства склочных пассажиров злополучного корабля – он бежал прочь. Остроклюв в очередной раз пережил крушение своих планов, но справился с этим на удивление быстро. Он знал, что все равно не сдастся, переиграет злодейку-судьбу и отомстит, жестоко отплатит всем, кто встал на его пути. Нужно только на время исчезнуть, скрыться, смешаться с толпой. В разоренном войной человеческом городе это будет сделать не трудно…

– Постой! Неллике! Не бросай меня, слышишь?! – Эльфийка неслась через парк, крича ему вслед. Она то и дело спотыкалась, голые ветви деревьев хлестали ее по лицу.

Остроклюв повернулся и с раздражением посмотрел на увязавшуюся за ним женщину. Велланте тоже остановилась, тяжело дыша. Эльфийка выглядела крайне уставшей и изможденной. У нее уже не было сил бежать. Но не это было сейчас главным – теперь, когда ему нужно было исчезнуть, оставшаяся без своей магии чародейка стала для него обузой. А что до того, что она делила с ним ложе… что ж, она сама виновата в своей доверчивости…

– Не оставляй меня, ты обещал, – взмолилась эльфийка.

– Не оставлю, – он подошел и крепко обнял ее.

Пальцы чародейки судорожно вцепились в его плечи, как утопающий хватается за спасительное бревно. Но то, что произошло дальше, заставило эльфийку тихо вскрикнуть от боли, а ее пальцы – разжаться. Остроклюв оттолкнул ее от себя, оставив торчащий в ее боку кинжал с серебряной рукоятью. Черная ткань платья начала быстро пропитываться багровым. Велланте пошатнулась и упала, не произнеся больше ни слова, – все было сказано уже давно, и этот его удар лишь освободил уставшую страдать душу из плена любви к нему.

Остроклюв бежал через осенний парк, глаза его были пусты, а ноги тонули в опавших листьях…

Маленькая птичка с острыми и синими, как само небо, крыльями радовалась свободе. Она взмывала ввысь, ныряла и порхала среди серой пелены облаков и набухающих туч, заливаясь торжествующими трелями. Ее больше не удерживал магический поводок, и птица могла в любой момент вернуться домой, забыв долгие годы службы, как страшный сон. Скоро она так и сделает, но сейчас ей доставляло невероятное удовольствие просто рассекать небо по собственной воле, не выполняя чей-то приказ. Сегодня она обрела свое второе рождение, она была как едва оперившийся птенец, впервые покинувший штормовое гнездо, исполненный восторга и наивности. Сегодня птица могла делать все, что хотела.