Сара Хагерзак - Принц подземелья

— Да. Но если бы я знал, как всё было на самом деле, всё могло бы сложиться иначе. Мы могли бы действовать вместе…

Снейп подумал, что Гарри ошибается, но вслух сказал лишь:

— Значит, теперь все подробности моей жизни стали достоянием Министерства и вообще всех любопытствующих?

— Нет! Конечно же, нет, — горячо возразил Гарри. — Я рассказал лишь то, что было необходимо для вашей защиты. К сожалению, мне пришлось рассказать о том… — Гарри запнулся и опустил глаза, — о том, что вы любили мою мать — но без подробностей, лишь для того, чтобы объяснить ваше поведение. Мои слова подтвердил Дамблдор — министр с судьями специально был в Хогвартсе, чтобы поговорить с его портретом. Дамблдор очень просил не допустить, чтобы вы оказались в тюрьме. Вот, возьмите, — Гарри протянул Снейпу фиал с белым туманом, который достал из другого кармана, — здесь всё, что вы мне тогда отдали.

Снейп забрал фиал и молча принялся возвращать себе воспоминания при помощи волшебной палочки. Он чувствовал, как они занимают положенные им места, на которых сейчас находились лишь смутные отпечатки, словно таблички с названиями, заменяющие в музее взятые на реставрацию картины.

— Я подумал, что эти воспоминания дороги вам, и сохранил их, чтобы вернуть… если вы выживете.

Снейп молчал. Он не хотел говорить об этом, и Гарри сменил тему.

— Так что вы полностью оправданы, профессор, — сказал он, — и вас ждут в Хогвартсе, как только вы поправитесь.

— В Хогвартсе? — переспросил Снейп.

— Вы же продолжаете быть директором школы, — пояснил Гарри. — Вообще‑то, со мной пришла профессор МакГонагалл, она тоже хотела поговорить с вами. Но доктор разрешил войти только мне, и то лишь потому, что… — Гарри запнулся.

— Потому что вы — Гарри Поттер, — подсказал Снейп.

Гарри кивнул.

— Не сомневаюсь, что Кингсли так быстро разобрался с моей реабилитацией тоже именно потому, что об этом просили вы. В обычном случае эта процедура заняла бы гораздо больше времени, особенно теперь, когда у нового Министра есть более важные дела, чем ездить в Хогвартс и слушать показания портрета Дамблдора. Министр вообще не должен был заниматься такими вопросами, это дело Уизенгамота, — Снейп поморщился и тяжело сглотнул: такая длинная речь далась ему с большим трудом.

— Кингсли не один этим занимался. С ним была комиссия из Уизенгамота, так что все формальности были соблюдены, как положено. Но я действительно просил, чтобы всё закончили как можно скорее. В конце концов, я имею на это некоторое право, — слегка вызывающе произнес Гарри.

Снейп хотел по обыкновению съязвить на тему исключительности Поттера, но в этот момент дверь открылась и в палату вошел почтенный пожилой целитель в сопровождении профессора МакГонагалл. Он выглядел настолько сурово и неприветливо, что рядом с ним даже МакГонагалл казалась слегка оробевшей.

— Здравствуйте, Снейп, — бросил целитель и, обернувшись к МакГонагалл, сказал: – У вас есть пять минут, мэм.

МакГонагалл покосилась на целителя, который, отойдя чуть в сторону, принялся делать какие‑то пометки у себя в блокноте, потом подошла поближе и обратилась к Снейпу:

— Директор, я… мы все рады, что вы живы. Теперь, когда всё прояснилось… — она сочувственно посмотрела на Снейпа и проникновенно произнесла: — Северус, у нас не было никаких сомнений относительно того, на чьей вы стороне. Это ведь входило в ваш с Дамблдором план, не так ли?

— Да, — согласился Снейп, — это входило в его план.

МакГонагалл понимающе кивнула и продолжила:

— Вы блестяще сыграли свою роль, профессор, но теперь я надеюсь… мы все надеемся, что вы скоро вернетесь в школу. Дамблдор хотел бы поговорить с вами; он просил передать вам свои наилучшие пожелания.

Снейпу тоже хотелось вернуться в замок как можно скорее, по крайней мере, на время. О своих дальнейших планах он пока не думал, но далеко не был уверен, что ему стоит оставаться на посту директора.

Взгляд на целителя, который подошел к нему и взял за запястье, нащупывая пульс, укрепил его в этой мысли. Он узнал этого человека. Майкл Нортон… В прошлом году слуги Темного Лорда убили его жену и похитили дочь, и Снейп был уверен, что для целителя он был и остался Пожирателем смерти, убийцей и негодяем, несмотря на то, что был официально оправдан Министерством. И не только для него. Таких, как Нортон, наверняка будут сотни, если не тысячи.

Снейп перевел взгляд с целителя на МакГонагалл, ждущую его ответа, и сказал: