Андрей Ветер - Святой Грааль

— Братец, — окликнул Ван Хель одного из крестьян.

— Слушаю, сударь.

— Подскажи-ка мне, где я могу купить повозку. Самую бесхитростную…

Крестьянин поскрёб себе шею грязными пальцами и неуверенно сказал, что на другом конце деревни у кого-то была телега.

Хель быстро разыскал хозяина, осмотрел товар и заплатил требуемую сумму. Там же он нашёл и подходящего мула и велел хозяину подержать их у себя.

— Завтра или послезавтра я привезу вещи. Может, это сделает мой приятель. А затем мы избавим тебя как от телеги, так и от этого доходяги-мула. Только не вздумай перепродать всё это кому-нибудь ещё, иначе я отсеку тебе голову. А если ты вычистишь эту колымагу получше, чтобы в ней можно было сидеть, не задыхаясь от навозной вони, и хорошенько наполнишь её соломой, чтобы мы не отбили себе бока, то я прибавлю ещё несколько монет.

— Премного благодарен, ваша милость. — Крестьянин торопливо поклонился несколько раз.

Хель ещё долго бродил по окрестностям, размышляя о чём-то. А по дороге в город он увидел, как из ворот выехали несколько крытых повозок в сопровождении десятка всадников, трое из которых были рыцарями.

«Должно быть, это и есть обоз, направляющийся в замок графа Робера де Парси», — предположил Хель и ускорил шаг, дабы получить возможность взглянуть на повозки вблизи. Однако, как ни старался он, так и не смог разглядеть, была ли там Изабелла…

— Мы приедем к графу де Парси в удачное время, — с удовольствием доложил Толстый Шарль, когда Ван Хель возвратился в его дом.

— О чём ты говоришь?

— Я слышал, что он собирается устроить турнир. Он уже разослал герольдов. Ты сможешь проявить там своё умение, обратить внимание графа на себя. И тогда уж денежки потекут рекой в наши кошельки!

— Для начала раздобудь где-нибудь тачку, чтобы мы могли допереть твой чёртов сундук до нашей телеги.

— Разве ты не пригонишь её сюда?

— А кто мне даст разрешение на проезд в город? Ту полагаешь, что у меня в кошельке позвякивают лишние монеты, чтобы я разбрасывался ими на ненужные бумаги? Нет, братец, мы погрузим сундук на тачку и отвезём его туда. Затем ты вернёшь тачку хозяину, и мы сможем отправиться в путь.

— Я облачусь в монашескую рясу, как всегда делаю это во время переезда с место на место, — сказал мечтательно Шарль. — Странствующий монах вызывает у людей доверие и участие.

— Вернись на землю, Толстяк, — одёрнул его Ван Хель. — Ты знаешь, где можно добыть тачку? Вот и отправляйся за ней. Это твоя забота.

Шарль недовольно фыркнул.

День их отъезда совпал с торжествами в городе. Накануне перед церковью появились заграждения, от храма до королевского дворца вдоль всей улицы по обе стороны на стенах домов были развешены покрывала, растянуты ткани, на дороге толстым слоем лежала солома.

— Смотри, какое пышное прощание устраивает нам Париж! — засмеялся Ван Хель.

— Ах, если бы это было в нашу честь, — вздохнул Толстый Шарль.

— Похоже, намечается чьё-то крещение? Кто-то из королевской фамилии?

— Я слышал, что у его величества гостит герцог Прованский. Поговаривают, что герцог привёз из Испании иноземную красавицу и хочет взять её в жёны, но она исповедует магометанскую веру. Может, её хотят крестить?

— Всё может быть… Что ж, придётся нам подождать, пока вся эта процессия доберётся до баптистерия [7] Б а п т и с т е р и й — просторный круглый зал (иногда квадратный), в центре которого выкапывали широкий бассейн (иногда с богатой мозаичной кладкой на полу на римский манер), где и происходило крещение святой водой. К концу одиннадцатого века баптистерии почти повсеместно были вытеснены каменными купелями. . Всюду стражники, нас не пропустят сейчас с нашим скарбом… Ладно, поглазеем на это великолепие…

Из дворца двигался кортеж, возглавляемый духовенством со святыми Евангелиями, крестами и хоругвями. Над городом разносились песнопения. За священниками следовал в богатых одеждах король со своей огромной свитой и многочисленной охраной.

— Похоже, я был прав, — сказал Шарль. — Глянь-ка на ту особу. Это Орабль, та самая сарацинка, привезённая герцогом из Испании. Видишь, епископ ведёт её за руку? Это её будут крестить.

Народ толпился возле украшенной лентами и коврами церкви, ожидая приближения процессии.

— Хоть бы разок побывать в обществе этих шикарных господ, — проговорил Шарль, облизываясь. — А как бы я хотел потрогать ручки и ножки этих благородных дам!