Леонид Кудрявцев: Меч некроманта

Крысиный король ехидно улыбнулся.

— А как ты можешь быть уверен, что правильно вычислил процентное содержание королевской крови? Ты уверен, что все рассчитал точно?

Некромант пожал плечами.

— Уверен.

— Почему?

— Узнал у самих действующих лиц событий. Большая часть из них уже лежит в гробах и поэтому допросить оказалось нетрудно. Надеюсь, ты понимаешь, что мне царственные мертвецы солгать не могли?

Крысиный король задумчиво пригладил усы.

Да, действительно, некромант мог узнать все доподлинно. У него имелась такая возможность.

Мысленно представив как его собеседник допрашивает мертвецов, крысиный король не мог не испытать приступ отвращения. И все-таки, сам по себе, план некроманта был смел и оригинален. Причем его даже удалось претворить в жизнь.

Ну-ну... Что дальше?

Этот некромант, похоже, любопытный тип. Опасный, но любопытный. Впрочем, до конца оценить красоту его плана он сможет тогда, когда ускользнет из замка мертвецов и получит свободу.

— Хорошо, тут все сходится, — сказал он некроманту. — Однако, зачем тебе это все было нужно? Из спортивного интереса?

— Нет, — ответил некромант. — Не из спортивного.

— А зачем, тогда? Что ты мог выиграть?

— Выиграть? Нет, не выиграть. Сохранить.

— А именно?

— Жизнь, — сказал некромант. — Свою жизнь.

— Вот как?

— В молодости я много путешествовал, и однажды меня занесло к пеликанскому оракулу. Надеюсь, ты о нем слышал?

— Слышал, — подтвердил крысиный король.

— Тогда ты меня поймешь, — заявил некромант. — На всей цепи знают, что он не ошибается. Никогда.

— И что он тебе предсказал? Это как-то связано с королевской кровью?

— Да, именно так. Он предсказал, что моим убийцей будет некто, обладающий неоспоримыми правами на престол, в силу того, что в его жилах течет настоящая, старинная королевская кровь.

— И это — все? — спросил крысиный король.

— Ну конечно. Ты знаешь — все предсказатели, гадалки, в том числе и оракулы на дополнительные вопросы, как правило, не отвечают.

— Знаю.

— И так ли трудно догадаться, для чего я провел все эти манипуляции в сопредельных государствах?

Крысиный король кивнул. Потом немного подумал и кивнул еще раз.

— Все верно. Пророчество пеликанского оракула неизбежно сбываются. И тут помочь нельзя. Тебя обязательно убьет некто, обладающий королевской кровью.

— Я знаю, — огрызнулся некромант. — Так и случится. Но когда, вот в чем вопрос? Когда?

— Ах, ты об этом?.. — ухмыльнулся крысиный король. — Добрый старичок — время. Ты уповаешь на него?

— На что мне еще надеяться? Только на время. Никто не может жить вечно. Рано или поздно, но мне тоже придется прилечь отдохнуть в деревянный ящик. Однако кто мне запретит попытаться оттянуть этот момент?

— Никто, наверное, — дипломатично сказал крысиный король.

— Я и защищался, как мог. Обычный королевич или даже бастард до меня не доберется. Однако есть один враг, от которого мое войско защитить не сможет. Вот его я боюсь по настоящему.

— Все это весьма любопытно, — заметил крысиный король, — но не дает ответ на вопрос, для меня сейчас главный.

— Зачем ты мне нужен?

— Что ты рассчитываешь от меня получить?

— Я сказал, — объяснил некромант. — Спасти мир. Причем, как и положено с помощью этого меча.

Он махнул рукой в сторону валявшего на дне колодца старого меча.

— Вот этого? — машинально спросил крысиный король.

— Ну да. Как и положено, ты возьмешь его в лапы, выйдешь в чистое поле и сразишься со страшным, могучим противником. А иначе погибну не только я, но и весь этот мир. Весь. От одной перемычки до другой.

Крысиный король покачал головой.

Его собеседник явно ненормален. Такое с некромантами, наверняка, случается частенько. Да и как можно не спятить, если все время возишься с ожившими трупами?

Ему стало почти грустно.

Ну вот, а он стал прикидывать, каким образом можно уговорить некроманта отпустить его восвояси. Какой смысл договариваться с сумасшедшим?

— Ты хочешь узнать имя своего противника?

— Почему бы и нет? — меланхолично сказал крысиный король. — Кто он, этот страшный враг?

— Смерть, — ответил некромант.

Кусака сегодня слишком много копал и бегал. У него болели лапы. И, наверное, стоило остановиться, дать им отдохнуть, но он не мог это сделать, поскольку за отдых пришлось бы заплатить свободой. Скелеты еще не наступали ему на пятки, однако некое шестое чувство подсказывало тиранозаврику, что преследователи отстали ненамного.