Ольга Громыко - Пророчества и иже с ними

Увы, отжиманием гирь Терилла не увлекалась, и Дару пришлось удовлетворить жажду мести с помощью пустой вазы. Никакого эффекта это не возымело — либо брат промахнулся, либо разбойник успел помереть раньше.

В дверь уже вовсю стучали, но ломать пока не решались. Наверное, опасались прийти на помощь вовремя. К кустам сбегалась охрана, и я поспешно захлопнула рамы.

— Да ладно тебе, — снисходительно заметил брат. — Ты ж королева, что хочешь, то из окна и выбрасываешь.

Я еще и портьеры задернула. Люди с оружием, даже в доспехах стражников, начали не на шутку меня нервировать.

— Интересно, на Териллу каждый день по два покушения устраивают или сегодня какой-то праздник?! Годовщина смерти короля, например?

— Для Лайена это вряд ли веский повод. А вот она могла и подсуетиться…

— Кто?

— Вожделенная оппозиция, — печально сообщил Дар, поднимая нож. Парящий над головой брата пульсар тут же лопнул, я словно ослепла. — Которую мы только что угробили собственными ногами.

— Ты зачем это сделал?

Баба сердито засопела:

— Тебя спасал, забыла?

— Нет, свет погасил!

— Он сам. — Дар сотворил новый светлячок, нормального размера, и кивнул на переложенный на стол нож. — Я-то еще удивлялся: почему этот идиот не прихватил с собой меч? Разок взмахнул — и голова долой. Ножом архимага с одного удара гхыр убьешь… если он не антарный.

Зловещее оружие оказалось изящным старинным клинком, усыпанным драгоценными камнями. Один бриллиант мастеру удалось вставить даже в основание лезвия, посреди королевского клейма.

— Ничего для любимой королевы не пожалели, — умиленно прошептал Дар, и тут входная дверь без предупреждения рухнула. Спасатели решили, что выждали достаточно: один труп в комнате уже точно должен быть.

Одному человеку еще удалось бы сдержать вздох разочарования, но у двух дюжин это не получилось. Он вышел таким зычным, что мне захотелось извиниться. Слуги из задних рядов быстренько дали деру, сбежавшиеся со всего коридора доспехи вопросительно уставились на меня, не то ожидая приказа, не то прикидывая, не удастся ли добить. Но поскольку выглядела я разве что чуток помятой, вялого отгоняющего жеста хватило, чтобы расставить их по местам.

Лайен бросился ко мне с жаром давешнего убийцы (и, полагаю, теми же чувствами).

— Дорогая, что случилось?! Я так волновался!

Дар вежливо кашлянул. Муж повернул голову и как будто столкнулся взглядом с василиском. Я аккуратно высвободилась из его окаменевших объятий.

— Все в порядке, зайчик. Забегал тут еще один убийца, но мы… я с ним уже разобралась.

— А… она?! — Лайен ткнул в бабу дрожащим пальцем.

Брат прекратил ковыряться в ухе, взялся за края мятой юбки и попытался изобразить реверанс. У медведя и то изящнее бы получилось.

— Видишь ли, это… э-э-э… моя ученица, — брякнула я первое пришедшее в голову. — Готовлю себе, так сказать, достойную смену.

— Ага, — щербато оскалилась баба. — Того… колдунствуем маленько. Покуда холодок и подмыхи не потеют.

— Вижу, — процедил Лайен. — Я, значит, в маги не гожусь, а какая-то вонючая поломойка…

— Зато я умная, преданная и с большим потенциалом, — застенчиво перебил Дар.

Муж уставился на него как на говорящую вошь.

— Тогда не смею вам мешать. — Кажется, Лайену очень хотелось хлопнуть дверью, но она лежала на полу. Тогда изобретательный муженек прошелся по ней с таким грохотом, что доспехи снова начали коситься в нашу сторону.

— Ого, — уважительно прошептал брат. — Наш зайчик разозлился не на шутку! Аж лапками барабанить начал. Давай поставь его на место!

— Как?

— Ну, Терилла бы либо отвесила ему хорошенького пинка, либо издевательски расхохоталась вслед.

— Ха-ха, — неуверенно сказала я. — А может, пусть уходит в зловещей тишине?

— Пусть, — согласился Дар. — Только не удивляйся, если при следующей встрече получишь в грудь стрелу из карманного арбалета. Такие типы либо боятся, либо кусаются.

Пока мы спорили, Лайен скрылся из виду, и пугать его стало поздно.

— Лучше скажи, что бы Терилла сделала с дверью?

— Примерно вот это. — Дверь начала медленно, как на невидимой веревке, подниматься. Запихнуть ее в покореженный косяк оказалось сложнее, брат пыхтел так, будто не колдовал, а отжимал доски руками. Наконец его усилия увенчались успехом: дверь с треском вошла в гнездо и выпала уже в другую сторону. По коридору прокатилось гулкое обвальное эхо, затихающие шаги Лайена превратились в дробный топот. — А может, плотника бы позвала. Чисто из вредности, чтобы отдых ему испортить.