Андрей Завадский - Путь

Клагорн и сам не знал, что заставило его разговориться с незнакомцем, неожиданно испросившим разрешения присоединиться к боцману и, дабы скрепить знакомство, немедленно потребовавшего пива для видарца. В прочем, моряк со "Стрелы", легкой шхуны, доставившей в Хельдсее с юга груз жемчуга и тканей, был не против поболтать о том, о сем. Их корабль стоял на якоре уже две недели, ожидая, когда появится товар, стоящий, чтобы продать его на рынке в благословенной Республике или еще Дальше, в Аргаше, к примеру.

Незнакомец оказался покладистым малым, слушая россказни боцмана с неподдельным интересом, и Клагорн, польщенный таким вниманием, вспоминал все новые истории, добравшись, наконец, и до странной и страшной кончины одного из самых знаменитых в этих водах капитанов, пройдохи Зоакра. Об этом знал, пожалуй, каждый на побережье, но не всякому довелось услышать ту таинственную историю из первых уст, как самому Клагорну, недавно встретившему одного из упомянутых рыбаков, как раз и нашедших "Ласточку".

Боцман дотянулся до кувшина, хорошенько тряхнув его и с сожалением поставив обратно. В сосуде не осталось даже капли пива, а в глотке Клагорна к этому времени уже пересохло.

- Красавица, - собеседник моряка, по-своему растолковав его жест, махнул рукой, подзывая одну из служанок, так и порхавших по таверне, лавируя меж столов, точно корабли, зашедшие в шхеры. - Красавица, будь добра, еще пива. Да смотри, чтобы не было разбавленным, - напутствовал он девицу.

Здесь привыкли быть расторопными, зная, что моряк, впервые за много недель ощутивший под ногами земную твердь и почуявший горьковатый запах пива не скупится на звонкую монету. А потому пузатый кувшин, полный темного пива, появился спустя пару минут, и приятель моряка, ценивший такую расторопность, сопроводил благодарность парой медных монет, которые служанка мгновенно спрятала в складках пышной юбки.

- Так что же Зоакр, - напомнил чужеземец, коснувшись плеча жадно приложившегося к кувшину Клагора, у которого в этот миг был вид человека, не пившего целую неделю. - Он, выходит, тоже стал несчастной жертвой беспощадных морских разбойников? Надо думать, корабль его исчез, ибо его путь пересекся с курсом того, кто оказался смелее и удачливее?

Боцман вдруг понял, что подзабыл имя своего щедрого приятеля, заказывавшего уже второй кувшин пива, а также понятия не имеет, из каких краев тот явился, и чем зарабатывал себе на хлеб. Причем, кажется, зарабатывал хорошо, иначе вряд ли стал бы так беззаботно сорить серебром, угощая первого встречного.

Судя по манерам, по тому, как витиевато и напыщенно разговаривал этот человек, он точно был не простым приказчиком на службе какого-нибудь купца, и уже тем более не был моряком, ибо у тех на одно понятное слово приходится не менее трех бранных. Клагорн хотел, было, переспросить нежданного собутыльника, но тот снова задал вопрос, в котором прозвучал так льстивший рассказчику интерес и волнение, точно это была самая захватывающая история, какую он только слышал. И боцман, забыв о собственных сомнениях, принялся объяснять, что и как было, чувствуя, что уже не остановится, прежде, чем не выложит все, что знал.

Вдохновенно сверкая глазами, плешивый боцман говорил взахлеб, подбадриваемый восторженными, а порой и откровенно испуганными возгласами своего приятеля, лишь изредка задававшего вопросы. И, разумеется, видарец не обратил внимания, что их сосед, тот самый рослый мужик со светлыми волосами, явно островитянин, забыв о недопитом пиве, вслушивается в каждое сказано им слово.

Хреки, пытаясь не обращать внимания на гулкое многоголосие гуляющей морской братии, жадно следил за беседой, что вели два таких разных с виду человека, которых объединяло только пиво, обоими поглощаемое с явным удовольствием. Но он уже начал сомневаться, правда ли моряк вслух произнес название того островка, расположенного далеко на севере, Скельдина.

С некоторых пор капитан "Жемчужного Змея" стал весьма внимательно относиться ко всему, что было связано с этой землей, кроме того, кое-что капитану говорило и прозвучавшее в разговоре имя Зоакра. Сам Хреки с этим мореходом виделся лишь раз, несколько лет назад и то мельком, но успел наслушаться разных историй. Похоже, этот парень, даром, что родился на материке, а не на островах, где только и рождались настоящие моряки, был весьма умелым шкипером, ходившим в дальние края и всегда возвращавшимся с удачей.

В прочем, о нем говорили и другое. Хотя чаще Зоакр торговал, нанимаясь к состоятельным купцам, он частенько приумножал свое состояние и иным способом. Немало жизней достойных капитанов и умелых матросов оборвалось после того, как их корабли повстречались вдали от берегов с парусником того самого Зоакра. В прочем, здесь, как и везде, руководствовались простым правилом, гласившим: "Не пойман - не вор", и мало кто интересовался тем, в чьи трюмы был погружен товар, который выгружали с корабля этого весьма известного морехода.