Хроники Розового Королевства

- Э! Э! Э!! Я не педофил!

Шиока вытянула руки, держа от себя девочку на расстоянии.

- Чего при мне всегда педофилию вспоминают? - надула губки Лоли-Аня и провела пальцами по крепким рукам, державшим её за плечи. – Я же от всей души, - она опустила голову поцеловала пальцы Шио.

- ААА! – та отдёрнула руки, будто её обожгли.

- Ах, ты меня ненафидишь, - на глазах Лоли-Ани навернулись слёзы.

- Кстати, статья за такое дело есть, - хихикающая стражница Кадена обратилась к девочке: - дитё, иди уроки делай.

- А мне нравится, - назгул развалился, перекинув одну ногу через ручку трона, щёлкал фисташками и попивая пиво. – И вообще моя Днюха, а не ваша.

Его поддержали множество зрителей, устроившихся вокруг и лопающих попкорн.

- Давайте уже к делу переходите! Сколько можно тереться? – озвучил общие ожидания тролль.

Но Шиоку явно не прельщала слава эро-клоуна. Кое-как с помощью армейской лопатки и какой-то там матери она отцепила от себя Лоли-Аню, отбросила уличный люк и скрылась в подземелье.

В сторону назгула Кадена смотрела пренебрежительно, но за порядком, тем более в такой день, приходилось следить. Не давали заскучать только редкие гости из Задротстана и боевой товарищ:

- Честно говоря, не золотые это доспехи, - Айра указала на царапины, - а чугунные. Но для тебя буду регулярно красить.

Вайх записывал в хронику проведение торжества, раз прервавшись, только когда в него полетела сковородка ведьмы полумесяц. Она была обозлена ещё и от того, что верные волки наловчились тырить из целительского шатра спирт и теперь гуляли в неведомых далях. Или дрыхли где-то в подворотнях.

- Хватит на меня клеветать, Вьейчи!

Летописец показал язык и на всякий пожарный забежал за трон именинника.

- Вот шустрая зараза, - скосила на него глаза Кадена, впрочем, с одобрительной ухмылкой.

Жанр:романтика, как ни странно, почти без юмора

Пара:Yonakano/ Crussader.Дисклаймер: по мотивам Флудерастического отделения…

Посвящается: Florik и её похмелью

Меня разбили, честь втоптали в грязь,

И вот я стал - обыкновенный троллик,

Моя душа паскудно матерясь,

Сидит на мне, и, падла - курит

(Стихотворение неизвестного поэта)

Богатырь Ёнакано – старожила королевства, охранявшая его границы ещё до появления первых улиц, ставшая свидетельницей зарождения бездонного базара и многих славных событий в истории Юри-Тейнона.

Пыталась и она среди многих очистить королевство от троллей ледяным игнором, но поняла тщетность сей тактики и выбрала более дальновидный стратегический подход. А, может, просто перепила.

- Я пьян, - Ёнакано запела грустную песню, но базар пустовал, и никто не мог подпеть, скрасив одиночество.

Встретилась лишь Круссадер, без особой надежды долбящая вход подземелья, - инквизитор стала придерживаться той самой политики игнора и все гадости теперь удаляла дистанционно. Тролль от тоски спрятал когти, шипы, щупальца, челюсти с острейшими зубами и железы с ядохимикатами и послушно отозвался на зов пьяного богатыря:

- Крус-крус, крус-крус! Не уходи, тролль! Мы одних кровей.

- Сомневаюсь, - Круссадер ожидала подвоха, презрительной речи, но Ёнакано спешилась и присела рядом у пустующей лавки, где на удивление спокойное чудовище поставило кипятиться чайник.

- Что? Ожидаешь, закроюсь щитом-Игнором? Никто не понимает, какой я мягкий и отзывчивый человек. При том, что не несу пафосную чушь о толерантности, терпимости и прочий бред. Но я всегда отзовусь и помогу. Откровенно говорю - я не зверь. Просто - "сеньки" получают по шапкам, - богатырь потрясла копьём и отложила в сторону. – И должна заметить - вполне заслуженно.

Тролль долго молчал, не делая попыток трансформации в чудовище. Чайник закипел, и Круссадер заварила пару чашек чая, надеясь хоть чуть согреться в холодную январскую ночь.

- Необыкновенная зима, однако. И фонари же. Из них свет. Но они не вызывают во мне былого чувства поэтической восторженности, ну, чтобы вот так идешь и ничего больше не нужно. И фонари обязательно вот. Идёт снег. Обвязался шарфом, и иней ещё на ресницах. Мало людей, руки в карманы, идешь прямо, и не достает лишь одной пары ботинок, что мерно ступала бы рядом с тобой. А придешь домой, закутаешься в одеяло и Миядзаки. Тоторо например. Нннну вот. И вообще сейчас все хотят доброты и тепла. Ну, они ничего не понимают же. Надо только руку протянуть, но это сложно со сломанными пальцами же, - чтобы взять чашку, Круссадер воспользовалась одним из щупалец, потому что руки действительно были перебинтованы, да и синяков, если приглядеться, оказалось немало, и некому было осторожно обработать увечья. А может, будь такой человек, они бы и не появились. - Ннну вот да же. Теперь ни к чему ссылаться на теорию вероятности, потому что в небе очень красивая луна. В сравнении с великолепием ночной природы все заботы, беспокоившие и терзавшие до этого твою душу кажутся ничтожными и разрешимыми.